Город Гарольда
Шрифт:
На радость Снайперу, который никак не мог успокоить спасенного, продолжавшего взахлеб благодарить его, давно выйдя за рамки приличия, Ауст довольно скоро вернулся в зал смерти. В своей руке старик держал противогазную маску старого образца. Чуть выше подбородка ученого виднелась жизнерадостная улыбка, похожая на бабочку.
– Как я и говорил Снайпер! Здесь полно защитных масок!
Услышав имя, парень, катающийся по грязному кафелю, неожиданно перестал тереться об ноги Снайпера и с выпученными глазами посмотрел вверх. В его безумной взгляде читалось какое-то особо важное донесение, но из-за мелкого неразборчивого
Наконец-то парень заговорил:
– Так Вы и есть Снайпер?
– Да...
Услышав утвердительные ответ громадные как шары для бильярда глаза парня стали ещё больше. Из его уст выскочила едва слышимое: "Ничего себе! Это он!".
– Откуда ты меня знаешь?
– Спросил Снайпер с озабоченным видом.
– Нам пора, Снайпер!
– Врезался в разговор Ауст, подгоняя напарника жестом.
– Со мной в клетке сидел парень. Недолго! Его потом замучили до смерти!
– Крис!
– Бескровно выдавил из себя Снайпер с испугом на лице.
– Снайпер!
– Недовольно протянул Ауст.
– Мы не успеем открыть ворота! Их всех перебьют, как мошкару!
Повинуясь голосу разума, Снайпер в полуавтоматическом режиме, спиной вперед пошел к выходу следом за ученым. При этом его вопросительный взгляд намертво приклеился к спасенному жителю трущоб, который от волнения снова проглотил свой язык.
– Он просил передать вам вот это!
– Парень вытащил из кармана записку. Снайпер сделал шаг навстречу и забрал из рук юноши жалкий клочок бумаги свернутый несколько раз пополам.
Снайпер принялся разворачивать записку, но в этот момент сзади на него набросился Ауст. Ученый нервно дернул его за плечо.
– Пошли! Они все умрут! Потом прочитаешь!
– Приказал Ауст и свирепо потянул за куртку парня. Снайпер поддался и зашагал вперед.
– Всё как он и обещал! Крис говорил мне, что Вы нас спасете и освободите Гетто!
– Пролепетал спасенный бедолага на прощание.
В сердце Снайпера появилось сильнейшее желание вернуться к бродяге и как следует расспросить того об убиенном товарище. Но Ауст был непреклонен. Ухватившись за куртку парня железной хваткой, он буром шел к выходу, ведя за собой невольную душу.
Выйдя в предбанник, Снайпер почувствовал, что желание вернуться к спасенному юноше, охватившее его разум, снизилась ровно вдвое.
Как только ученый вытащил Снайпера в коридор, его разум в одну секунду заполнила сотня мыслей, связанных с осуществлением бунта. Он машинально сунул записку в карман своих штанов и стремглав побежал за напарником.
Страстное, до того безудержное желание вернуться в крематорий скоропостижно скончалось.
* * *
– Снайпер!
– С первого слога он распознал очевидное негодование в голосе Дымки.
– А ты мне можешь подсказать...
– Что именно?
– Как такое возможно: кое-кто отчитался, что уже следует в Промзону по тайному переходу, но до сих пор отображается на экране моего компьютера как идущий по коридору, где-то...
– Дымка прицелилась, - между блоками "А" и "Б"?
– У нас вышла небольшая заминка...
– оправдываясь, пояснил Снайпер.
– В тоннеле отравленный газ, а Ауст нечаянно разбил стекло своего противогаза...
– Иуда!
– Со спины послышалось недовольное фырканье
– Снайпер!
– Дымка взяла на две октавы выше.
– Ты понимаешь, что из-за ваших игр мы все погибнем? Половина нашего оружия - доисторическое старье, которое едва ли может пробить броню армейцев, а большая часть наших войск вообще не вооружена. Я их прячу по разным блокам, в надежде, что вы вот-вот откроете нам доступ к складам Системы, и мы получим гипотетическую возможность защитить себя. Но вместо того, что бы решать проблемы, вы их только усугубляете!
– Дымка закипела.
– Ты думаешь, мы долго сможем сдерживать наступление Системы? Роботы уже входят в Гетто!
– Уже входят?
– Переспросил Ауст.
– Да!
– Злобно ответила Дымка.
– Эшелон за эшелоном! Их уже тысячи у ворот!
– Отлично!
– Произнес Ауст с сарказмом и достал из нагрудного кармана маленький пульт детонации.
– И что ж тут отличного?
– Хмуро пробормотала Дымка.
Ауст нажал на кнопку и активизировал заряд.
– Ух ты! Что это!
– Воскликнула Дымка.
– А что там такого?
– Лукаво спросил Ауст.
– Да тут? Вообще!
– Дымке очевидно не хватало слов для описания наблюдаемой с помощью камер наружного наблюдения картины.
– Здесь всё взлетело в небеса! Роботов будто стерло! Огромный такой... взрыв! Что это, Ауст?
Ауст довольно засмеялся.
– Это моей скромное "мерси", за всё то добро, что Гарольд сделал для меня!
– Отлично! Побольше бы таких благодарностей!
– К сожалению, мы сильно ограничены в этом...
– Ладно, - голос Дымки снова стал серьезным.
– Взрыв это конечно прекрасно, вот только он не решает всех наших проблем. Боюсь, что очень скоро Система продолжит наступление, а этот "небольшой сюрприз" только рассердит Гарольда, так что... надеюсь у вас больше не возникнет никаких задержек или заминок на пути. Иначе, боюсь, нам будет худо.
– Не волнуйся, мы практически у входа!
– Сообщил Снайпер, отвинчивая крышку люка.
– Я гарантирую, - добавил Ауст, - что всё пройдет гладко, как по маслу...
– Из тебя такой гарант, Ауст, что лучше бы ты помолчал...
– парировала Дымка и добавила: - Жду от вас только хороших вестей! Конец связи!
Ауст и Снайпер подтвердили допустимость разъединения.
* * *
Лабиринт тайного прохода, ведущего к лаборатории по производству мутантов, был наполнен густым белым, с зеленоватым отливом, дымом. Из-за плохой вентиляции ядовитые пары меланхолично реяли в занимаемом пространстве, словно в космической невесомости.
Снайпер пробирался сквозь бестелесное полотно тумана наощупь, с вытянутой вперед рукой, как сквозь снежную вьюгу. Ауст следовал за ним по пятам, держа его за плечо, словно слепой своего поводыря.
Из-за минимальной видимости парень и старик двигались медленно, как улитки, отчего переход из одной локации в другую казался бесконечно долгим.
Снайпера изводили терзающие мысли о нападении армии Системы на повстанцев. В сознании то и дело вспыхивали ужасающие картинки истребления роботами сопротивленцев, зажатых в западню стенами Инкубатория, беззубых против смертоносной армады противника. Душу парня разрывал в клочья ураганный круговорот страстей, а сердце медленно кровоточило раскаленным оловом переживаний.