Город костей

Уэллс Марта

Илин это напоминание было неприятно, и она на мгновение опустила глаза.

–  Да, это я могу простить. В конце концов ты оказался прав.
– Она замолкла: истина начала доходить до нее.
– А ты все

еще веришь мне?

Хет не ответил. Его раздирали противоречивые чувства: желание донести до нее правду и страх больно ранить Илин. Было так легко солгать, придумать какой-нибудь предлог, но ей не нужны были друзья, способные поступить с ней так.

И он сказал правду:

–  Ты теперь Мастер-Хранитель.

Сквозь балюстраду потянуло ветерком, принесшим дыхание раскаленных солнцем каменных плит и запах благовоний и цветов. Группа патрициев, сопровождаемых слугами, прошла по дорожке под ними. Об их присутствии говорили голоса, тихий шелест одежд и звон бронзовых колец на зонтиках.

На этот раз Илин уловила значение его слов. Она сказала:

–  Понятно.

Ее голос все еще был спокоен, но в нем слышалась боль. Хет сказал, как бы защищаясь:

–  Я тоже не все говорю Сагаю.

–  Да, - согласилась Илин.
– Но он ожидает этого, и он понимает тебя лучше, чем я.

–  Дело не тебе, - ответил Хет.
– Дело во мне.

Я хотел бы верить тебе.

–  Я знаю.

–  Извини меня.

–  Не надо. Я теперь Мастер-Хранитель. И это, наверное, потребует от меня всей честности, которая у меня есть.
– Она оттолкнулась от стены.
– Я провожу тебя до Четвертого яруса.

Большую часть пути они прошли молча, но к концу пути это было уже молчание друзей. Хет сказал Илин правду, и, возможно, эта правда была ей необходима, как бы ей тяжело ни было ее услышать.

Когда они достигли Четвертого яруса, Хет поцеловал ее на прощание, и она не вздрогнула и не покраснела, хотя один из стражей у ворот яруса от возмущения выронил ружье. Она только взглянула на Хета и сказала:

–  Удачи тебе.

Больше говорить было нечего.

Хет без всяких помех достиг Академии и обнаружил там Сагая, который наслаждался, изучая вместе с Арадом текст Выживших, но тем не менее был готов хоть сию минуту ехать домой. Сегодня было уже слишком поздно идти договариваться о местах в караване, поэтому они провели ночь у Арада, а к утру уже были в доках, готовые отряхнуть прах города, что шумел за их спиной, со своих ног.