Город, которого нет 2
Шрифт:
— Те самые, о которых все боятся говорить? Может хоть ты скажешь? Только без отмазок типа «не хочу даже думать о таком».
— Думать да, не хочу, — подтвердил Мирт. — Но если в двух словах, стиратели приходят тогда, когда умирает часть Города. Они приходят, чтобы удалить повреждённый участок, прежде чем угроза распространится дальше.
— Звучит, будто они иммунитет Города.
— В каком-то смысле. Но на деле это значит, что часть пробуждённых могут навсегда уйти с ними. Те, кто в искажённом
— Кто такие стиратели?
— Они… приходят с уровнем сложности от пятидесяти и эхом не выше единицы. Когда ни у кого не будут работать магия, кроме самих стирателей.
— Как они выглядят?
— Я с ними не встречался, — покачал головой Мирт. — Нам обычно говорят сидеть дома и не отсвечивать, пока стиратели не выберут свою жертву. Лучше лишний раз не попадаться им на глаза, тогда глядишь и пройдёт беда мимо… ладно, давай не будем. Ральф заверил, что этого не случится и ситуация не так критична как в прошлый раз.
— Кто такой Ральф?
— Глава ликвидаторов последствий.
— Ещё один вечный?
— Угу, — кивнул Мирт. — Ладно, давай сменим тему.
— А как гидра попала в канализацию? — задал я следующий вопрос.
Мирт смерил меня долгим мрачным взглядом.
— Этот поворот? — уточнил водитель.
— Да, — кивнул Мирт, и машина начала замедляться.
Мы свернули на крохотную улочку между частными домами. Вернее, особняками, рассчитанными на огромные семьи.
— У тебя большая семья? — почему-то спросил я, глядя на величественное трёхэтажное строение, занимавшее практически весь участок.
Я вышел вслед за Миртом и увидел названия улицы.
Улыбнулся.
Миртовая 9
— Вот и всё, мы на месте. Прости, о чём ты спрашивал?
— Семья говорю, большая?
— Нет. Не очень. Но когда-то была.
— Погоди, ты на каком уровне…
— Четвёртый, дело не в этом, — сразу пояснил Мирт. — Это было очень давно. Я этого практически не застал даже до Города.
Он отворил массивные металлические ворота. По другую сторону оказался добродушный пёс, зачем-то сидящий на цепи.
— Каждый раз, когда прохожу мимо него, вспоминаю, что я больше не там, где его уже нет.
— Этот пёс был для тебя важен?
— И остаётся важен. Я рос с ним с детства.
Он приступил к открытию дома.
— Внушительный особняк полагается на четвёртом, — оценил я.
— Мои предки считали своим долгом каждое поколение достраивать его, потому жилых помещений там меньше, чем кажется. Внутри это настоящий лабиринт. Даже настоящие катакомбы есть. На высоком эхо оттуда нечисть иногда валит.
— Тебя послушать, так это не сильно отличается от третьего.
— Отличается, конечно.
— Да в общем-то нечего рассказывать. Был бой, мы их с горем пополам запинали. В последний момент один из них попытался как-то оправдаться, но появился шеф и прикончил его раньше. Вот и вся история. Жду свои четыре часа.
— Маловато на такую сумму, дружище, — улыбнулся Мирт. — Сейчас я тебе покажу один семейный артефакт и потом вернёмся к этому.
— Жертвенный кинжал?
— Хах! На этом круге вроде бы нет культистов! — улыбнулся он. — Нет, это вообще не боевая штука. Хочу увидеть всё твоими глазами.
— Э-эй, полегче. Я согласия на такую хрень не давал, хоть ты мне сутки выложи!
— Хорошо, что ты хочешь? Если бы не хотел ничего, то просто развернулся бы.
— Только если узнаю, на кой хрен тебе это нужно.
Парень замялся.
Кофейный аппарат пискнул, и Мирт протянул мне напиток со вкусом персика. Было даже лучше, чем в студенческой столовой, с лёгким ароматом, который ещё долго стоял во рту.
Мирт вытащил из нычки под плитой, среди сковородок, пачку сигарет и закурил. Запоздало приоткрыл окно и замахал рукой, разгоняя дым.
Запахло смесью сигарет и осенней сырости.
— То, что ты описываешь, уже бывало. Тогда пропала почти вся прошлая группа, после того, как пообщалась с пленными под присмотром псионика. Меня тогда там не было. Не знаю, может, Бог отвёл. Может… наоборот. А скорее всего, я себя просто накручиваю. Но мне хочется удостовериться.
— В чём? Думаешь, Михаил — крыса?
— Не говори так… хотя да, если говорить прямым текстом, я сам об этом подумал.
— Или может, у них какая-нибудь промывающая мозги словесная формула, от которой только окончательная смерть.
— Здесь это называют «выход из круга»… — Мирт хлебнул персиковый кофе. — Идём. Недалеко, в теплицу.
Теплицей была крытая стеклом утеплённая веранда, с подогреваемым полом.
— В реальности здесь была мастерская. И никакого пола с подогревом. Дубак был страшный. Приходилось сидеть с буржуйкой в прихожей, а остальную часть дома просто завесить коврами, чтобы не дуло.
— А твои близкие?
— Здесь или там? Сейчас — в театре каком-то. Там… — он многозначительно ткнул пальцем вниз. — Ну, о том что Там, Здесь принято не говорить.
Сейчас место казалось райским. Сад в отличии от особняка, был совсем небольшим, но очень красиво обустроен. Сейчас часть растений окрасилась в бордовые и алые наряды, и пейзаж за окном немного напоминал фэнтези про иные миры.
— Хотя… — продолжил Мирт, — если тебе хочется выпить, то можно и обсудить. Самая крепкая дружба это та, где обмениваются тем, что было Там.