Город мучений
Шрифт:
– Ради твоего благополучия будем надеяться, что Тамур найдёт свою жертву, - Мальянна скользнула мимо него, следуя за питомцем.
Берун посмотрел на заставленный деликатесами стол. Его рот наполнился слюной при взгляде на клинья сливочного сыра. Он подумал, не стоит ли съесть кусочек вместо того, чтобы идти за Мальянной.
– Наверное, - пробормотал он.
Он проверил кинжал на поясе, расправил плечи и отошёл от стола.
Берун
Он задумался, не вернулась Мальянна обратно на Фаэрун без него. Эта мысль одновременно обеспокоила его и вызвала облегчение. Эладрин казалась всё более и более безумной — и это безумие могла утолить лишь кровь. Конечно, если его здесь бросили, в конце концов вернётся Нейфион и обнаружит вторжение Беруна. Владыка Летучих Мышей, свободный от своего бесконечного пира, может наказать его за то, что Берун не сломал камень договора, когда Нейфион приказал ему это сделать.
В замке раздался крик ярости. За ним сразу же последовал шум, похожий на треск бьющейся посуды.
– Она ещё здесь, - вздохнул Берун.
Берун проследил звук до коридора с гобеленами, полного плесени и боковых комнат с загадочными фигурами под бледными простынями. Из открытой двери посередине коридора сочился свет и иногда раздавались звуки чего-то ломающегося.
Лорд Мархана вошёл в высокое помещение, пропитанное запахом сырости. Массивные, накрытые брезентом предметы заполняли комнату. Судя по оставшимся следам, недавно на них лежало нечто большое.
Мальянна парила в облаке вихря рядом с гончей. Холодный ветер крутил вокруг неё куски ткани. На полу у неё под ногами валялись обломки: сломанная гранитная статуя двухголовой змеи, осколки вазы, украшенной затейливым символом, и куски битого стекла разных оттенков, происхождение которых Берун угадать не смог.
Эладрин заметила его.
– Он сбежал!
– закричала она. Злобный взгляд Мальянны сковал Беруна и нашёл его готовым.
Она подлетела к Беруну, повисла всего в нескольких футах от мужчины и протянула руку.
– Дай мне камень договора. Пора его разбить.
– Ради чего?
– Берун попытался скрыть дрожь в своём голосе. Его левая рука закрыла висящий на груди амулет. Его правая рука потянулась к кинжалу.
– Нейфион сейчас не может привести нас к Яфету. Но после разрушения камня мы можем последовать за мистическим следом и найти Владыку, - сказала эладрин.
– Тамур способен выслеживать жертв не только по запаху.
Она требовательно вытянула руку.
– Так что хватит мяться, человек. Отдай мне камень. Немедленно!
– Ну ладно, - вздохнул он. Он знал — что бы ни произошло дальше, его жизнь закончилась.
Берун снял амулет с шеи и поднял его над головой, как жертвоприношение. Взгляд Мальянны проследил за его движением, а он тем временем другой рукой извлёк кинжал из ножен.
Затем он подался вперёд и выбросил руку
Она закричала и хлестнула его наотмашь. Его голова отлетела в сторону, что-то сломалось на лице. Скула?
Вокруг всё кружилось и звенело. Кажется, он уже н стоял прямо. Шок от удара начал угасать, но ему на замену пришла пылающая боль.
Он смахнул бурлящую серость, едва не поглотившую разум. Лорд Мархана увидел, что лежит в нескольких футах в стороне от того места, где ударил ножом Мальянну. Женщина по-прежнему стояла, но оттуда, где по-прежнему торчал кинжал, тонкими струйками текла кровь.
Теневая гончая зарычала и скользнула к Беруну.
– Я сказала «фу», Тамур, - произнесла эладрин. Впервые на памяти Беруна её голос был напряжённым.
– Полакомишься внутренностями потом. После того, как он откроет свой драгоценный амулет.
Хорошо, подумал Берун. По крайней мере, я её ранил. У других даже этого не получилось.
Женщина сжимала в руке его амулет. Должно быть, забрала, пока он был оглушён. Сколько времени он провёл без сознания? Достаточно, чтобы она поняла, что не в силах открыть защёлку без помощи. Берун только сейчас понял, что мог использовать этот аргумент как свою последнюю ставку в переговорах. Следовало догадаться до того, как тыкать ножом Мальянну.
Эладрин вытащила нож из живота. Она выкрикнула что-то на языке таком злобном, что Берун едва не лишился сознания опять. Кровь стала густой и красной, и Мальянна покачнулась.
Затем поток превратился в струйку и полностью остановился. С каждым ударом сердца к женщине возвращались силы. Хотя её одежда осталась рваной и окровавленной, Берун знал, что древнее существо обладает какой-то проклятой способностью к самоисцелению.
Она увидела, что он смотрит, и рассмеялась.
– Ты же не думаешь, что все эти годы я выживала лишь благодаря обману?
Она покачала головой и подошла к нему.
Мальянна отбросила нож, наклонилась и вложила амулет в его слабую руку.
– Открой его, - приказала она.
– За каждую секунду задержки я буду ломать тебе палец.
– Я открою, - выдохнул он.
– Но только если ты поклянёшься своей цитаделью... Цитаделью Внешней Пустоты!
– Ты не в том положении, чтобы выдвигать требования.
Она схватила мизинец и согнула его назад. Он заскрипел зубами, но всё равно не сдержал крик, когда палец сломался.
– Если поклянёшься, - продолжал он, задыхаясь, - я открою амулет прямо сейчас.
– Поклянусь в чём?
– промурлыкала она, взявшись за его указательный палец.
– Что ни ты, ни твоя собака, ни другие твои слуги не причинят мне вреда!
Она сама зарычала, как животное, затем сломала ему палец.
На сей раз он завопил громче. Этот звук как будто заставил женщину расслабиться. Она поставила его на ноги и прислонила к укрытому брезентом устройству.
– Ладно, смертный, - сказала Мальянна.
– Ради нашего прошлого союза, несмотря на то, сколько раз ты меня разочаровывал, я тебя пожалею. Если откроешь эту проклятую защёлку.
– Поклянись, - потребовал он шёпотом.