Город Небесных Камней. Книга Ирвара
Шрифт:
– Это потом, юный Белатур, сейчас – трапеза и отдых. Надо дать телу и духу набраться сил. Жалеть я никого не буду.
Ирвар с улыбкой положил свою руку на голову мальчика и повел его наверх. По дороге юноша подобрал скомканную серую рубаху, с каменной полки в стенах лестницы.
***
За лестницей, юноше открылись внутренние стены Ока Рода. Они проходили через весь город, окружали дома, тянулись вдоль загонов боевых коней и быков, соединялись между собой. По ним можно
С этих стен, высотой не сильно превышающих двухэтажный дом, открывались виды на узкие улицы нижнего города, площади таверн – всё как на ладони. Ближе к прудам и загонам скотины, стены выполняли роль акведуков. Вода поднималась из подземных рек и широкими водопадами стекала в искусственные водоемы и закрытые купальни.
Со стороны центра, внутренние стены упирались в серпантины, ведущие горные тропы через тренировочные дворы к высоте господских покоев. С другой, они упирались во внешние стены города. Ещё выше внутренних, они опоясывали город почти идеальным кругом. На них стояли великаны Широкого Меча. Огромные щиты или мечи в их руках испускали широкие потоки синего света, создавая непреодолимый барьер. Абсолютный щит.
Отец часто показывал Белатуру поля за стенами, рассказывая сколько людей хотели бы оказаться внутри Ока Рода. Воибор делил город на четыре части. Оба дома стоят спина к спине, как и на поле боя. Ломающий Меч смотрит на солнце, а Широкий – на луну, защищая друг друга и тех, кто между ними. Призрачный Меч, как глаза и уши Ока Рода, смотрит за его жителями. По другую сторону от жилых домов город кормят поля и загоны скотины. Поля – четвертая и последняя часть города.
Поднимаясь по выше по ступеням, Белатур часто вспоминал эти слова отца. Сам мальчик никогда ранее не спускался ниже тренировочных стен. Если только в густые заросли оазиса, которые отделяют горные высоты господских покоев от жилой части города. В прохладной тени растений, вблизи обильных водоёмов, любили отдыхать все жители и гости города.
Когда Ирвар с Белатуром поднялись достаточно высоко, чтобы другие воины не услышали их диалог, Ястреб наконец-то спросил.
– Молодой Белатур, примите мои поздравления.
– Спасибо.
– Что вы теперь ощущаете?
– Вы не знаете?
Юноша часто путался в обращении к Мечам. Привыкший их видеть за столом с отцом, он невольно перенимал и манеру отца разговаривать с ними на "ты". Со временем Белатур всё чаще использует уместное "вы", но тоже ещё не всегда.
– Избрание мечом одно из тех таинств, которое невозможно передать через камни, ведь там жизни многих людей. – с поучительной интонацией отвечал Ирвар.
– Когда проснулся, увидел, что багровый камень “изменился”, он стал “давать свет”… – вспоминал Белатур.
Ирвар по доброму кивнул, показывая свое внимание.
– В тени его было видно так же хорошо, как и на солнце… Я рассказал об этом отцу и он “позвал” меч.
– Очень
– Отец объявил, что сегодня меч сделает выбор. Все волновались, я тоже. Папа воткнул его в песок перед каменным столбом. Добавил, что каждый может попробовать.
– Представляю, какими слезами наливались глаза у Ножен, не говорю уже про ребят.
Ирвар не пытался сдержать смех, представляя многие неудачи воинов.
– Когда желающие закончились. Отец пригласил меня. Было очень страшно…
Мальчик отвлекся на воинов дома внизу города. В тавернах их обслуживали вперед всех. Жители, даже с тяжелыми поклажами, уступали им дорогу. Дети смотрели на бордовые стеганки, как на героев. А девушки стеснительно отводили взгляды.
– Папа отошел на пару шагов. Я взял меч двумя руками и услышал волну шепота, отовсюду, перед глазами пронеслись силуэты незнакомых людей.
Белатур словно сосредоточенно перебирал воспоминания руками, стараясь ничего не упустить.
– Они что-то говорили мне, но я ничего не слышал. Сквозь эти силуэты я смотрел на отца. Мои руки сами подняли меч. Все происходило будто без меня. И как только меч коснулся камня, волна света накрыла меня… Когда я снова мог видеть, то камень уже дал трещину.
– Вы помните, что было внутри этого света?
– Нет, не помню… – неуверенно отвечал Белатур.
Достигая вершины одинокой горы, пара оказалась в общих садах господского плато. Отсюда весь город был как на ладони и вид приглядывался вплоть до горизонта. Именно отсюда покровители наблюдали за прибытием гостей и отправлением воинов. Дом Воибора находился на небольшом возвышении от сада, с солнечной стороны возвышенности.
По середине плато, почти на обрыве, стоял беломраморный дворец Фолкора. Его круглые стены, украшенные высокими колоннами, делили три зоны по этажам. Первый для приема гостей, там же были комнаты служителей. На втором этаже глава города общался с троицей и послами, но только по делам города. Последний – только под нужды семьи.
В небольшом отдалении, в сторону лунных ворот, стоял дом Арнбьёрна. Как и большая часть города, выполнен из светлого камня. Высокое здание с дверьми, больше напоминающие малые ворота, и куполом вместо крыши – отличительная черта господских домов.
У дома Воибора людей встречала Лана, мать Белатура и жена покровителя Ломающего Меча. Назвать её хрупкой было нельзя. Пусть на ней и было надето белое легкое платье в пол, копье в её руке, смотрелось бы куда органичнее. Выразительные большие глаза, не умели скрывать эмоций и со спокойной улыбкой она встречала сына с воином мужа, хотя была рада их видеть.
– Вы долго.
– Прошу прощения, моя госпожа, – ответил в поклоне Ирвар, – Господин Фолкор просил о помощи в поисках дочери.