Город Небесных Камней. Книга Ирвара
Шрифт:
Оддманд взялся за меч, выставил его перед собой, подобно щиту, и продолжил коридор. По новой команде воины пустили синее пламя, оно струилось между воинами, соединялось, закрывало бреши, создавая непреодолимый барьер. Первые лошади с ударом вломились в "стены" коридора, но великаны даже не качнулись. Табун нёсся, ширины прохода не хватало и кони постоянно толкались между собой.
Наблюдая с верхних веток, Игний вглядывался в облако пыли. За лошадьми шли овцы, коровы, свиньи и все они послушно стягивались Ножнами Ломающего Меча в границы барьера людей Оддманда. Внимательно изучив построение,
Ножны Ангуса не видели конца скотине. Когда животные стали сменяться с лошадей, Ножны сильно пожалели, что недооценили проблему в зародыше, тем более, что самого Белатура нигде не было видно. Мальчик крепко держался на брюхе овцы, скрываясь от всех за густой шерстью.
В прыжке, Игний вонзил острую палку прямо а бедро великану, на ширину ладони. От этого воин растерянно оглянулся и этого было достаточно, чтобы поток животных вломился в открывшуюся брешь. Строй прорван. Это осознал Оддманд, Ангус и Тень Каделла, что наблюдала за всем со стороны. После увиденного, образ направилась к Ирвару.
***
– Простите… за нашу неудачу – то ли с иронией, то ли с радостью сказал Оддманд Ангусу, – оставим линию, чтобы оградить обречённые виноградники.
Ангус смиренно опустил голову. Позади свиньи подрывали корни, коровы рвали стволы и вместе с овцами уничтожали все ягоды, до которых могли добраться. Винодел выпал в осадок, свалился на крыльце своего дома и резко поседел от ужаса.
Среди животных появился и баран с густой шерстью. Белатур вывалился из-под него, поднялся и с победоносно оглчдывал усиленный им хаос. Надежда на восстановление саженцов угасала на глазах. Ножны, полные безысходности, пытались оттащить животных от лакомств, но все было тщетно.
Со стороны прилетело тело Игния. Оно врезалось в землю и, перекатываясь, остановилось прямо у ног его товарища. Сам Игний был уже без сознания. Не дожидаясь атаки, Белатур устремился к одному из уцелевших стволов винограда.
Один удар снёс дерево и отправил парнишу в далеко. Белатур пролетел сквозь множество веток поломанных саженцов. Остановил его столб целого дерева. Уже бессознания и без живого места. Руки с ногами неестественно вывернулись в разные стороны, к новым порезам добавились новые, глубокие и кровоточащие – густой комок ало-лилового цвета.
На месте удара стоял разгневанный Ирвар. От его взгляда даже животные отвлеклись от ягод, а Ножны стыдливо застыли в поклоне. Единственный, кто осмелился заговорить с первым Мечом Клитора, оказался Оддманд:
– Зря ты так… – спокойно начал он, – мы тоже…. не справились… с ними. Отличные воины!
– Кости крепче будут – тихо протянул Ястреб.
По кивку Ирвара, обоих мальчишек подняли с земли и понесли в лазарет. Гнев ещё держался на лице Ястреба и теперь он решил обратить его на винодела.
Несмотря на утрату трети саженцев, на тонны зерна, которые уйдут на восстановления винограда и на неудачу воинов, Ирвар начал с грозного тона:
– Это
Винодел проявил глубокое оскорбление и попытался вывалить его на обоих Мечей.
– Что?! Да как…
– Ножны не притронутся ни к твоему вину, ни к другому алкоголю, пока не восстановится урожай. До тех пор, никто тебе не поможет. Ты будешь один на один с этими мальчиками!
Оддманд не разделил настроя товарища:
– Ну… дом Широкого Меча ещё рассчитывает на Ваше вино, потому половину проблем мы возьмём на себя…
– Так же и я в ответе за своих животных. – добавился ещё один голос.
Матушка Митрофа присоединилась к беседе. Только от её вида скотина начала послушно отходить от саженцев и возвращаться в свои загоны.
– Извиняться?! Перед детьми Бёдвара!? – возмутился винодел.
– Ангус уже предупреждал, в адрес учтивости! Я готов перейти на Эль.
Глаза Ирвара снова стали напоминать хищную птицу, увидевшую кролика на зелёном лугу.
– Раз так… я думаю господин Арнбьёрн поддержит пиво. – стукнув мечом, обозначил Оддманд.
– Мое молоко, сыры и мёд, по прежнему к Вашим услугам, отец Калина. Но только на них долго не продержаться.
Винодел приобрел безысходный вид.
– Ваш выбор, мы будем пить вино, или пиво?!
К высокому холму стекалась колонна воинов. Окружая возвышенность, они возводили шатры, ставили котелки и открывали вино, чтобы скрасить отдых приятной беседой. Отдельное внимание уделяли скотине, ведь мясо позволено только в походах и на значимых праздниках. Для многих это будет первая голень, как и первая битва. Более опытные уже успели осушить одну-вторую кружку и уже хвастались шрамами и другими трофеями с прошлых сражений.
Один из покровителей смотрел за готовящимся весельем с высоты холма. На его доспехе, с пластинами из разноцветных металлов, красовалось золотое солнце – символ дома Многогранных. Подобное одеяние, на фоне белых туник, виднелось издалека, привлекало внимание врагов, ведь боя Многогранные никогда не боялись. В руке покровителя лежала рукоять, только рукоять, без древка или лезвия. Не понятно к какому оружию она могла бы принадлежать, но сила небесного камня не ограничивала своего владельца конкретным выбором. "Рукоять Пересмешника" – такое имя носил этот артефакт, и он обретал форму любого оружия, которого коснется: копьё, кинжал, меч и даже лук – абсолютно любого.
Пересмешником называли и обладателя этого небесного камня – Мелика. Этот воин не просто наблюдал за людьми вокруг – изучал их повадки, движения, пытаясь понять и ход мыслей. Так поступал не только Мелик, все его воины постоянно копировали движения, перенимая и навыки дружественных домов, что очень часто становилось причиной многих споров, и Мелик наблюдал за их исходом. Опять же, чтобы ещё глубже изучить отдельных воинов.
Его одиночество прервал Воибор:
– За кем наблюдаешь на этот раз, Пересмешник? – поинтересовался Воибор.