Город несколько лет спустя

Мэрфи Пэт

Дэнни как раз рассматривал композицию, когда почувствовал прикосновение холодной стали к горлу.

– Ну и где твое оружие? – прошипела Джекс ему на ухо.

– Не думал, что оно мне понадобится.

– Серьезно? Ты, кстати, слышал, у нас тут война вроде как?

Девушка ослабила хватку, и молодой человек с улыбкой повернулся к ней. Она неодобрительно смотрела на него.

– Слушай, я тут тебя целыми днями учу стрелять не для того, чтобы ты бросал оружие дома. Я, конечно, готова вести войну твоими методами, но неплохо быть готовым и к другим вариантам.

Джекс

стояла, уперев руки в бока, на груди перекрещивалась амуниция, ставшая неотъемлемой частью ее одеяния в последние две недели. Глаз не видно за зеркальными стеклами очков. Дэнни примирительно сообщил:

– А я тут осмотрел баррикады. Выглядит внушительно.

– Надеюсь. Они нам скоро понадобятся.

Дэнни протянул руку, снял с ее глаз очки и засунул их в ее нагрудный карман. Джекс нахмурилась и вопросительно взглянула на него.

– Солнца уже нет, так что они тебе не нужны. И потом, мне нравится видеть твои глаза, – объяснил молодой человек.

– Ладно, – милостиво разрешила она. – Смотри, раз так нравится. Кстати, Тигр закончил очередную партию дымовых петард. Интересуется, куда их прятать.

Они медленно шли по Гайд-стрит к следующим баррикадам. Дэнни-бой задумался на минуту. Они прятали небольшие запасы оружия и взрывчатки в стратегических точках, раскиданных по всему Городу.

– Пусть спрячет за алтарем в соборе святого Патрика. Хотя надо уточнить у Ученого.

Перед ними возвышалась баррикада из человеческих костей и битых зеркал – плод коллективного творчества Лили и Фрэнка. С пожарной лестницы соседнего дома на них уставились пустыми глазницами сотни черепов. На белой стене позади кто-то намалевал огромными черными буквами:

ARRETE! C'EST ICI L'EMPIRE DE LA MORT

Дэнни озадаченно изучал надпись.

– И что же это означает?

– Я спросила у Лили. Она говорит, здесь написано: «Остановись! Это царство смерти!» Такая надпись была на входе в катакомбы Парижа.

– Где это?

Джекс пожала плечами.

– Не знаю, далеко, наверное.

Девушка изучала баррикады. Битые зеркала отражали ее лицо среди костей.

– Эта мне не нравится. Она меня нервирует. Дэнни обнял ее.

– Что же тут плохого? Значит, враг точно испугается.

– Да, испугается. И я боюсь – того, что должно произойти. Я хочу уничтожить их, пока они не уничтожили нас.

– Я тоже боюсь, – признался молодой человек.

– Не так, как я. Не так, как следовало бы бояться.

– Ты ведь можешь уехать в Марин. Пока есть время. Джекс возмущенно замотала головой.

– С ума сошел? Никуда я не поеду. Вы же, прости меня, идиоты, неорганизованные и взбалмошные. Должен же среди вас остаться хоть один нормальный человек.

Он усмехнулся.

– Да, здесь твое место, и ты никуда от нас не денешься.

– Только, пожалуйста, носи оружие с собой! – попросила она внезапно. – Я знаю, ты не воспользуешься им, но хоть носи! Мне будет спокойнее.

– Хорошо, если ты просишь, буду носить. Она

кивнула и задумчиво произнесла:

– А у нас ведь еще есть время взорвать мост, пока они не пришли. Еще лучше взорвать его, как раз когда войско будет на нем!

– Нет, этого мы делать не будем. Если мы так поступим – мы ничем не лучше генерала.

– А я и так ничем не лучше, – сердито ответила Джекс. – Так и знала, что ты так ответишь. Ладно, мое дело предложить…

ГЛАВА 21

Джекс поежилась от утренней прохлады. Или потому, что только что разглядела в бинокль головной отряд армии Майлза. Дэнни сидел рядом с ней наверху небоскреба на Юнион, откуда открывался превосходный вид на мост Бэй-бридж. В этот момент лошадь одного из передних наездников взбрыкнула, несколько других встали на дыбы. Одновременно из рации, стоящей рядом с Джекс, раздался странный скрипучий звук.

– Матч по крикету, – прокомментировал Дэнни.

На мосту поработал Гамбит: под копытами лошадей у самой земли была натянута тонкая проволока, которая включала различные сирены, звонки и записи всевозможных звуков. Почему-то особенно по душе Гамбиту пришлась запись шума на матче по крикету – усиленная динамиками, она скорее напоминала столкновение железнодорожных составов.

Солдаты кое-как успокоили лошадей. В бинокль Джекс видела, как первая из них нервно прядает ушами. Ее наездника девушка узнала сразу же. Майор Родригес выглядел немногим счастливее своей кобылы. Но пока ее интересовал не столько сам майор, сколько процессия, за ним следовавшая. Как удалось разглядеть, она состояла из десяти побитых джипов, нагруженных припасами и людьми, сорока или около того всадников, медленного грузовика и танка. Джекс понадеялась, что в грузовике, отбить который труда не составит, – амуниция, которой в Городе не хватало. Солнце поблескивало на стволах оружия в руках солдат, но модель разглядеть с такого расстояния было трудно.

– Так, их около ста пятидесяти человек. Неплохо, – отметил Дэнни.

– И только пятьдесят наших.

– Да, но дома-то и стены помогают, не забывай. Джекс не стала затруднять себя ответом. Какой смысл в очередной раз слушать лекцию о партизанской войне и преимуществах, которые армия имеет на собственной территории? Она бы лучше взорвала мост.

– Они почти подошли к Послу.

Послом жители Города прозвали куклу в человеческий рост, которую Робот снабдил радиопередатчиком. При помощи рации Джекс и Дэнни могли общаться с вражеской армией.

Посла усадили на верхушку дорожного знака при въезде на хайвей. Лили одела ее в черную кожаную куртку, такую же юбочку и чулки-паутинки. Лучи утреннего солнца преломлялись в бриллиантовых сережках; на руках Посла были тонкие атласные белые перчатки.

– Не думаю, что они горят желанием с нами пообщаться, – проворчала Джекс.

– Кто знает…

– Я знаю!

Джипы, как огромные жуки, медленно ползли по развороченному асфальту. На передней машине гордо развевался американский флаг.