Город Низких Облаков

Енодина Анастасия

Девушка следила за ним настороженно. Ей не верилось, что он действительно хотел уйти. Какое-то шестое чувство говорило ей, что отпускать его нельзя. Не только потому, что это глупо: позволять человеку безнаказанно вторгаться в жизнь другого и заставлять испытывать ужас и дискомфорт, а потом так же безнаказанно исчезать; но ещё и потому, что этот тип явно опасен и для других людей. При этих мыслях, Алине показалось, что она не хочет делить его с «другими людьми». Он – её персональный неадекват. Хотя, что за глупости? Он действительно странный и, возможно,

опасный… А ещё у него есть Наэлья, об этом девушка старалась тоже не забывать.

***

На улицы стали потихоньку выходить люди. Кто-то спешил на утренний поезд: многие летом ездят на работу с дач. Кто-то выгуливал своих питомцев, преимущественно собак, но один человек попался с толстым енотом, и Алина проводила долгим любопытным взглядом пушистого симпатичного зверя. Больше ничего примечательного не случилось за то время, пока они шли до дома девушки. Лёша снова молчал, полагая, что при подобной обстановке его неразговорчивость уже не должна пугать. Девушка тоже молчала, потому что мужчина думал на этот раз верно, и в озарённом утреннем солнцем посёлке его молчаливость совершенно не напрягала.

Подойдя к своей калитке, девушка обнаружила, что та открыта нараспашку. Этого следовало ожидать: они в таком темпе покидали её дом, что затворять калитку времени просто не было. Но Алина всё равно замерла, и сердце её тревожно забилось при воспоминании прошлого вечера. Люди-то были настоящие, в этом она не сомневалась. И они были тут. И ломились в её дом. Она нервно сглотнула, отступая на шаг назад: было страшно заходить на участок, и утреннее солнце уже слабо помогало держать себя в руках.

– Ну же, – улыбнулся мужчина, хотя взгляд его был обеспокоенный. – Я вовсе не хотел пугать тебя тогда… Пойдём, их нет здесь. Все они гнались за нами, но отстали в лесу… – он, поняв, что слова прозвучали неубедительно, взял Алину за руку и пошёл первым, ведя девушку за собой.

Она не противилась тому, что он снова коснулся её, хоть она и просила этого не делать: сейчас ей и вправду это было очень нужно. Алина, хоть Лёша и был рядом, шла с опаской, ожидая на каждом шагу увидеть злодеев. Но в утренней тишине и под беззаботное пение птиц участок казался вполне мирным, если не считать одного разбитого окна. Но материальный ущерб в эти минуты заботил девушку меньше всего.

Лёша подвёл её к открытой двери в дом и собирался повести и дальше за собой, внутрь. Но девушка вырвала ладонь из его руки, и он, оглянувшись на неё, увидел в её серых глазах слёзы. Меньше всего он хотел, чтобы она снова плакала. Тем более теперь, когда причин вообще не было, с его точки зрения.

Он растерянно почесал голову, пытаясь прикинуть: может ли среднестатистического человека, жившего всю жизнь спокойно, так подкосить внезапное появление в его доме недоброжелателей и одна проведённая в другом мире ночь. Проанализировать получалось плохо, не хватало жизненного опыта… Вернее, жизненного опыта в спокойной жизни не хватало, поэтому он не понимал, отчего у Алины сдали нервы.

Непонимание не очень помешало

мужчине принять верное решение: он осторожно обнял её и прижал к себе, мысленно удивляясь тому, что она так легко позволила ему это сделать. Девушка уткнулась лбом к его плечо, и он почувствовал, что она начинает дрожать. Ей было не по себе здесь и очень обидно, что дом, который должен быть защитой, теперь представлялся ей источником угрозы. Главное, она вообще никогда не лезла на рожон и не думала, что может оказаться в подобной ситуации. А ситуацию она находила паршивой, поскольку бояться зайти в свой родной дом – это довольно неприятно и печально. К тому же, если припомнить, из-за кого это всё, и где она болталась всю ночь, то удивляться её поведению не приходилось

– Не бойся, слышишь? – прошептал он ей на ухо. – Твой дом пуст. Я сейчас пойду и загляну в каждую комнату. Постой и подожди меня, ладно?

Она отрицательно замотала головой, щекотя своими волосами его нос. Он бы, наверно, улыбнулся, если б не испытывал острое чувство вины перед этой пугливой девушкойкоторой явно требовался отдых после этой сумасшедшей ночи. Он легонько погладил Алину по спине, дожидаясь, пока она справится с собой, сможет говорить и внятно объяснит, что от него требуется.

– Не ходи туда… – жалобно попросила она.

Ей казалось, что внутри ловушка, засада и неминуемая опасность или и вовсе гибель. А ещё ей неожиданно подумалось о том, как спокойно в его сильных руках, и она не хотела, чтобы он отпускал её. Только вот об этом она справедливо решила умолчать.

– И что же тогда мне делать? – поинтересовался мужчина, слегка усмехнувшись и попытавшись скрыть эту усмешку, чтобы часом не обидеть свою нервную собеседницу.

– Давай уйдём отсюда? – всхлипнув, предложила она.

Он нашёл эту идею наиглупейшей, поэтому взял девушку за плечи и отстранил от себя, заглядывая в глаза: они были покрасневшие, а ресницы чуть слипшиеся от слёз. Мужчине снова стало стыдно, на этот раз оттого, что он готов был отправить её одну домой, не подозревая, как сильно она боится подёнков и насколько всё-таки не поверила ему. Лёша постарался быть убедительным хотя бы на этот раз:

– Послушай меня… Это твой дом. Он безопасен. И мне очень жаль, что так получилось… Но я всё исправлю… Я починю окно и помогу тебе понять, что всё хорошо. Я буду рядом, пока ты не поймёшь, что моя защита тебе не понадобится… Подёнки не помнят тебя уже, и больше не вернутся, потому что ты им не интересна.

Он отпустил её и решительно направился в дом, намереваясь показать, что он и вправду пуст. Девушка неуверенно последовала за ним. Как бы страшно ни было, отпускать его одного ей не хотелось, хоть и помощи от неё в случае чего не было бы никакой.

Лёша демонстративно заглядывал в каждую комнату, непринуждённо открывая прикрытые двери, заходя в помещения, обходя их и ободряюще улыбаясь девушке. Алина же была напряжена до последнего и лишь, когда мужчина обошёл все комнаты, она вздохнула с облегчением.