Город под охраной дракона. Том I
Шрифт:
— М-м-м. — Почти с материнской нежностью промурлыкала драконианка. — Какая др-ревняя и з-забытая кр-ровь. С-с-слышишь какую дивную муз-зыку она р-рождает? Пос-с-смотри какие кар-р-ртины рис-с-сует на моем бубне.
Чувствуя себя доверчивой дурочкой, которая ведется на любой даже самый явный лохотрон, стоит лишь зазывале предложить раскошелиться, я послушно взглянула на барабан. Сильные чешуйчатые пальцы все еще отбивали ритм на туго натянутой коже, но это вовсе не мешало убедиться в том, что драконианка и не думала лукавить. На потемневшей от времени коже медленно проступали контуры затейливых рисунков. Причем стоило лишь только вглядеться в них более пристально, как они начинали приобретать объем, будто вдруг кто-то невидимый включил эффект 3D. Вот в облаках мощно бьет крыльями великолепный дракон, чешуя его отливает золотым блеском в лучах
«И это все получилось всего лишь из нескольких капель крови? — внутренне изумилась я. — Умереть не встать».
Рептилоидка наклонилась так близко, что ее дыханье обдало жаром мою шею, а ткань повязки коснулась щеки. Она оказалась на удивление мягкой, словно прохладный гладкий шелк.
— Ты найдешь то, что ищешь. — Вкрадчиво зашипела она. — Но потер-ряешь гор-р-раздо больше, чем с-с-сможешь обрес-с-сти.
— И что это значит? — Удивленно осведомилась я у драконианки, но та, сделав свое предсказание, явно потеряла ко мне интерес.
Она развернулась на месте и спокойно удалилась к костру, отбивая ритм на своем бубне. Я рванулась было следом, но передумала. Драконианка явно обладала какой-то магией, но, насколько я поняла, в этом мире магия и ее носители не такая уж редкость. Тоже мне достижение показать картинки на бубне. В моем мире любой ребенок с этим справиться: всего-то нужен проектор, подходящая стена или экран. Само же предсказание рептилоидки, если это было оно, а не просто некое философское изречение, было слишком туманно, чтобы отнестись к нему всерьез. Успокоив себя таким образом, я осталась на месте.
ГЛАВА 11
Утро наступило гораздо раньше, чем мне бы этого хотелось. К сожалению, я не отношусь к тем редким счастливцам, которые вскакивают с постели чуть только рассветет чтобы встретить новый день радостной улыбкой. Когда звенит будильник я скорее восстаю, чем встаю с кровати, а мою недовольную гримасу с жизнерадостной улыбкой не перепутает даже самый большой оптимист. Это утро не стало исключением из правила. Я поднялась с любезно предоставленной драконианками лежанки, осторожно, чтобы не заклинило где-нибудь в области спины и не скрутило в неведомую букву «зю», потянулась. Все-таки крепкая конституция у местных женщин, чтобы спать на подобном ложе нужно обладать хорошим здоровьем в комплексе с многолетней привычкой. Мне же сие прокрустово ложе показалось жестче любых камней, на каких только доводилось спать за время похода. Занемело все тело, кроме глаз. Они еще моргали, но с трудом.
Лисса выглядела не лучше: с трудом разогнулась, ругаясь сквозь зубы. Лицо аж перекосило от «радости», что настало утро. Только драконианки бесшумными тенями скользили, словно легендарные ниндзя, в полутьме шатра, споро разжигали костер, заваривали душистый отвар, который здесь служил чаем, подогревали на жаровне куски вчерашнего мяса. Оставалось надеяться, что они не просто его согреют, но и дожарят. Вчера вечером баранина, которую нам предложили отведать была скверно приготовлена: сверху изрядно подгорела, а внутри осталась сырой. Выражение «то, что горячее не может быть сырым» мало утешало даже на голодный желудок. С другой стороны, сильно привередничать не стоило. Провиант, выданный в дорогу троллями, был на порядок хуже. Попыталась состроить доброжелательное выражение лица, но от «жизнерадостности» лицо приняло такое зверское выражение, что даже видавшее многое в этом мире колдунья невольно вздрогнула, случайно взглянув в мою сторону, и испуганно округлила глаза. Ну, по крайней мере я попыталась.
Рыцарь и оруженосец так и не объявились. Мы не стали претендовать на их животных. Пусть дождутся хозяев. Надеюсь, драконианцы хорошо будут обращаться с ослом и конем. Последний явно заслужил спокойную сытую старость. Травы в долине много. Два лишних травоядных никому не помешают.
В путь пустились засветло. Утренние сумерки только начали рассеиваться, уступая нерешительному, но неотвратимому натиску лучей дневного светила. Солнечный свет медленно, но упорно разбавлял тьму, и она неохотно, но отступала. В отличие от троллей, рептилоиды снабдили нашу экспедицию хорошей провизией. Дали и
Нам с Лиссой повезло — удалось досмотреть сон в седле. Еринэль тоже мог подремать на спине своего тигра, но предпочел проявить мужскую солидарность и бодро мерил сугробы наравне со всеми. Правильно. Все лучшее детям и женщинам. А в нашем походе детей, если не считать Скворчащего животика (а он воин, значит ребенком считаться не может), не имеется, значит нам с Лиссой явно полагалась двойная порция всего лучшего. Жаль только, что другие об этом не знали. Изрекать очевидное вслух не стала. Пусть сами догадываются. Ну и банально лень было лишний раз открывать рот на морозе, выпуская наружу драгоценное тепло.
И снова потянулись снега, снега, снега и горы. Без конца и края. Словно весь мир вдруг покрылся белым покровом, ощерился каменными пиками. Не стало ни морей, ни равнин, ни огненного жара пустынь — только белый плен гор. Иногда снега отступали, обнажая камни разного оттенка серости, но это была временная передышка. Буквально через сотню-другую шагов холодные кристаллы замерзшей воды снова брали свое. Мы спускались в ущелья и снова карабкались вверх с такой настойчивостью, будто от этого зависели наши жизни. Впрочем, иногда, это было именно так. Сорваться в очередную пропасть желающих не было. Извлекать пострадавших из расщелин очередь тоже не выстраивалась, наверное, потому что мы слишком давно в пути и несколько очерствели душой. Поэтому под ноги смотрели особенно тщательно и старались быть очень аккуратными. Но помогало мало. Все меры предосторожности бесполезны, когда с гор то и дело сходят лавины, несколько раз в опасной близости от тигров случился камнепад. Но слава богу обошлось без жертв. Правда пару раз пришлось откапывать проводников, а однажды снегом накрыло Линка и уже рептилоиды помогали нам с раскопками.
У меня создалось такое ощущение, что Еринэль не верил в природное происхождение лавин и каждый раз после очередного сошествия с гор многих сотен килограмм снега, не ленился подняться вверх, чтобы самолично осмотреть место ее зарождения. На мои вопросы нашел ли он что-нибудь необычное, только отмахивался, но при этом лицо неизменно оставалось таким озабоченным, будто у него накопился такой ворох проблем, что его ни в одном даже самом вместительном шкафу не поместятся как не утрамбовывай. Глядя на моего новоиспеченного «родственника», народ проникся проблемой местного снега, который никак не желал лежать смирно и все норовил скатиться на наши головы, лишь только экспедиция подходила ближе. Сначала Арагорн со Скворчащим животиком присоединились к экстремальным прогулкам Еринэля по горам. Теперь уже трое возвращались с умным видом и нервировали окружающих интригующими недомолвками, вперемешку с отнекиваниями. Вскоре смотреть ходили всей толпой. Ничего интересного не обнаружили, но признаваться в собственном разочаровании никто не спешил. Упорно карабкались к месту событий, обдирали руки о скалы, затем дружно стояли с умным видом, таращились в груды камней и снега, будто действительно видели нечто недоступное для чужого взгляда. Одни рептилоиды спокойно ждали нашего возвращения внизу. То ли эта раса по природе своей не страдала любопытством и от того еще не вымерла, ибо не имела привычки совать свой чешуйчатый нос туда, куда их не просят, то ли сильно сомневались ребята в нас как в экспертах. К чести Лиссы, та даже какие-то колдовские ритуалы пыталась проводить, но в результате намагичила какой-то сизый дым несусветной вонючести, от которого все дня два дружно чихали и в носу неприятно свербело.
Через несколько дней мы вышли к какому-то поселению. Жилища были собраны из плохо пригнанных друг к другу камней без любого намека на раствор и внутри наверняка немилосердно сквозило. Глубокий на вид снежный покров, пушистым покрывалом покрывавший крыши, создавал впечатление полной заброшенности домов, но дым от очагов, витыми струйками тянувшийся в небесную высь, свидетельствовали о наличии разумной жизни внутри. Лично я не спешила радоваться этому факту. Мало ли что за отшельники обитают в этом суровом краю. У них должны были быть веские причины поселиться так далеко от ближайшего жилья.