Город в котором я живу. Последователи

Седова Анна Алексеевна

– Я ничего не решаю, если шеф прикажет, то сделаю, а по своей воле у нас не работают. Команда она всегда идет в одну сторону, а мне от коллектива нельзя, работа такая, - отцовский начальник сидел мрачнее тучи, и было видно, что он пытается разговаривать со мной вежливо. Только терпение у него заканчивалось, но и не у одного него. Я тоже горел желанием его поскорее выпроводить.

– Значит, не хочешь по-хорошему отвод брать?

– Нет, - и сложив руки на груди, откинулся на спинку стула, - а вас такой ответ не устраивает?

– Нет, - и в руках

у него откуда-то взялся нож, - я сам тебя от этого дела отстраню, - и кинулся на меня с ножом. Но тут встала мать и мне пришлось ускориться, так как лезвие шло ей прямо в живот. Она бы умерла, а я лишь отделаюсь еще одним шрамом. Но увы, я зря надеялся, он оказался серебряным. Мать загородил, но сам подставился и пострадал. Мать же закричала и кинулась ко мне. Вытянутой рукой я ее остановил:

– Не надо, - но она меня не слушала и попыталась помочь.

– Марк!
– пришлось рыкнуть и оттолкнуть ее от себя, дабы не напасть на мать с целью выпить, так как рана и потеря крови давала свои плоды, точнее последствия. Голод пробуждался и нарастал с каждой минутой.

– Стой!
– я выругнулся и стал медленно оседать, так как ноги меня не слушались, и появлялась слабость от кровопотери и серебра в организме. Нож торчал в животе, а кровь хлестала на пол, снова та боль и темнота, но я старался не отрубаться.

– Сволочь!
– и первый раз мать применила при мне магию, - Проклинаю!
– и над головой инквизитора разрослось сизое облако. Из него ударила молния, - чтобы ты видел тех, кого убил, чтобы они не давали тебе покоя, чтобы ты видел их в каждом отражении, - но по правилам должно быть условие снятия, и она его озвучила, - Но найдешь ты спасение в розовом доме. Там тебя простят, - на что инквизитор хотел ударить мать по щеке. Это монастырь, глухой, уходящий туда не сможет вернуться к мирской жизни, он посвятит себя служению Богу.

– Не смей!
– и схватив руку, сжал ее, на что инквизитор заорал благим матом, - я тебя не убью, но если кому-то скажешь, что она сделала, то пожалеешь, - и шпящие в моем голосе добавили остроты ощущений.

– Упырь!
– прорычал инквизитор, - я тебя уничтожу, - и плеснул в меня флакон святой воды. Увы, увернуться полностью не получилось, жидкость попала на руку, кожу не приятно обожгло, - вот твоя суть, - и швырнул еще один балончик, но его я успел перехватить во время. И теперь моя очередь.

– Да, упырь, но ножом в людей не тычу, и не угрожаю, - когти пришлись прямо на лицо инквизитора, оставив там полосы, - а это тебе за мать, и мои раны.

– Мразь!
– меч в его руке так же был сделан из серебра, но мои клинки не хуже. Ему я при любом раскладе не уступлю. Стол был сдвинут, а стулья поставлены сверху. Бой был коротким. Но пострадали мы оба. Он сильнее. Мне же дольше восстанавливаться. Своими клинками я насадил его на стол, проткнув насквозь в область плеча, а он меня снова пырнул в живот. Мы так бы и продолжали, но мать проклятиям остановила нас, заморозив на некоторое время.

– Я с тобой еще не закончил, - сплевывая кровь, прошипел я инквизитору,

на что он сказал то же самое. Теперь точно все. Дружеских отношений с орденом у меня не будет. Да и жить теперь придется отдельно, с отцом под одной крышей не получиться, нужно шефа просить, чтобы мне комнату сорганизовал.

Инквизитор ушел, а я свалился прямо на пол, кровь уже не останавливалась, просачивалась через пальцы. Мать тут же вызвала шефа, а он врача. Надо мной поколдовали, все показания записали и ушли, оставив пакетик с кровью. Я же залег под одеяло и уснул. Силы восстановить и раны залечить.

3 глава "Попытка не пытка"

Марк

Ранил меня инквизитор серьезно, провалялся я с неделю, серебро, особенно для меня, огромная проблема. Так что после того дня, в волосах матери прибавилось седины и морщин на лице, а у меня на пару шрамов стало больше. Она меня все это время перевязывала и поила кровью, иногда своей, чтобы лучше приживалось. Лучше не становилось три дня. Мама уже хотела шефа звать, если лучше не станет, но на четвертый день я встал и смог уже пусть и шатаясь пройтись по комнате и по нужде, и даже не разу не упал, пусть и были попытки.

Отца по-прежнему не было, но нам с мамой спокойнее жилось и без него. Ко мне пару раз приходили ребята с работы, даже пожить предлагали переехать, но увы, в однушке с упырем мало кто уживется и предлагали скорее всего чисто из вежливости, надеясь, что я тактично откажу, что я и делал.

Так что я ждал решения шефа, пообещавшего поговорить с его начальством на выделение мне или суммы, которая будет постепенно вычитаться из зарплаты, либо жилье, с теми же условиями. Но пока все было достаточно глухо. Решение пришло само собой, точнее от того, от кого не ждал.

Морган, а проще Мор, друг по универу и фей смерти позвонил на седьмой день моего заточения, называемого мамой постельным режимом. Он никак не мог найти нормального соседа. А все дело в том, что его прошлые соседи продают комнату в коммуналке, где он живет, за копейки, так как имелась некоторая задолжность за коммунальные счета. А вот покупателя на комнату нет. Вот он и подумал обо мне, и предложил быть его соседом, так как в курсе, что жить мне в скором времени будет негде, да и комната просторная, и я один, к тому же сплю днем и работаю по ночам, пусть и не всегда. Этим он и мотивировался, спокойный сосед и друг в одном флаконе. В общем, я идеальный вариант, находка, а не сосед.

– Марк, ты единственный из моих друзей и знакомых, кто не умрет он моего прикосновения, - и он говорил он это на полном серьезе, так как мы действительно это на мне проверяли. От прикосновений легких, косвенных, теряется лишь часть жизни, и чем короче, тем меньше забирается времени, но если остановить руку секунд на десять, то можно скопытиться. А вот я не скопытился. Фей тогда пару раз делал это на глазах знающих людей и все были в шоке, пока не узнали кто я, и что на мне смертоносные его прикосновения не сработают.