Город воров
Шрифт:
Криста обернулась на часы. Кровь ударила Фроули в голову.
— Сегодня? — спросил он, безотрывно следя за ее взглядом. — Не во вторник, а сегодня? Где? Когда?
Ее подбородок дрогнул.
— Моя дочь…
— Криста, тебе нужно поступить разумно. Вся твоя прежняя жизнь состояла из неправильных решений. А это может пойти на пользу, все изменить. Часы отсчитывают не только их время, но и твое.
— Моя дочь, — повторила Криста и наконец не выдержала: — Она умственно отсталая.
Фроули затаил дыхание и замер.
Слезы потекли по щекам Кристы. Ее лицо исказилось
— Ей понадобится особая забота… специальные школы…
— Да, — выдохнул Фроули. — Ага.
Криста подняла усталое лицо с растекшимся макияжем.
— Я это для нее делаю. Не для себя.
— Конечно, — поддержал ее Фроули, украдкой покосившись на часы. 8.25. — Конечно, не для себя.
— Я не для себя… не для себя.
51. Рассвет без света
Все четверо, облачившись в полицейскую форму, стояли в гостиничном номере. Пистолеты и упакованные черные вещмешки лежали на кровати.
Дождь барабанил в занавешенное окно. Ливень для дела почти так же хорош, как снег. Из-за него днем становится темнее, он заглушает громкие звуки, разгоняет прохожих и затормаживает всю жизнь в целом. Накануне Глоунси прихватил в армейском магазине четыре ярко-оранжевых дождевика. Плащи прикрывали бронежилеты, выпиравшие из-под формы.
— Дождь — это хорошо, — бормотал Джем, без конца подходивший к закрытым шторам. — Дождь — это хорошо. Дождь — это хорошо. Дождь — это хорошо.
Дуг смотрел на телефон. Он витал в своих мыслях. Ему казалось, что дождь — дерьмо, которое обрушивается ему на голову. Когда его спрашивали, он отвечал. Когда нужно было двигаться — двигался. Но отстранение и заученно. Словно наблюдая за собой со стороны. Они вчетвером выполнили привычный ритуал, как всегда перед делом. Дуг с трудом успевал за друзьями, не понимая, что к чему и как он вообще попал в эту конуру у черта на рогах, да еще в форме полицейского.
Дез матерился перед зеркалом в ванной — никак не мог вставить жесткие контактные линзы, которые надевал на дело. Без очков его лицо казалось голым, маленькие близорукие глаза терялись на лице. «Что происходит?» — спросил с порога Дез, который приехал последним. «Ничего», — ответил Дуг; он втайне надеялся, что Дез все-таки откажется от дела.
Глоунси умял два тонких куска холодной пиццы. Джем ходил взад-вперед, бубнил и щелкал суставами, как помешанный. Куда делись те шуточки и дуракаваляние, которые так заводили Дуга перед делом? Все ушло.
Позволят ли фэбээровцы хотя бы выйти из гостиницы? Или даже дадут подойти к стадиону и схватят их там, во всей красе? Или будут дожидаться внутри в форме инкассаторов — «утренняя атака» наоборот?
Идти в неизбежную ловушку было тошно. Но еще неприятнее было осознавать, что он единственный это понимает. Полный придурок. Влюбился в плод своего воображения, в эту всепрощающую, всеизлечивающую девушку — в свой волшебный выигрышный билетик. Поверил ей. Стал в ней нуждаться. Почему вдруг он захотел раствориться в оскорбленной девушке? Если сейчас кто и позвонит, то разве что ФБР из холла. Чтобы сообщить: гостиница окружена, и они должны
Еще не поздно. Он может рассказать остальным, что сделал. Есть еще время переодеться в свое, выкинуть форму и пистолеты и уйти: Дез, Глоунси и Джем — в Город, Дуг — в противоположном направлении. Деньги у него есть, на какое-то время хватит.
Но в глубине души он еще надеялся. Убеждал себя: если бы их хотели арестовать, то давно бы это сделали, прямо здесь, в гостинице. Зачем фэбээровцам выпускать их на улицу при оружии и ждать последствий? А может, Клэр ничего им и не сказала. С каждой секундой, приближавшей их к старту, надежда Дуга росла.
Он обошел комнату и протер комод и столик, чтобы в номере не осталось его отпечатков. Его пальцы были намазаны «Безумным клеем», а в голове роились безумные мысли. В раковину и душ был вылит отбеливатель, уничтоживший его ДНК в стоках. Все следы его присутствия стирались. Сейчас у Дуга были только те деньги, которые он закопал в огороде девушки, ненавидящей его, и армейский рюкзак Мака с одеждой. Да еще эти трое.
Глоунси и Дез попрощались со всеми, натянули оранжевые дождевики и вышли порознь, спустились по лестнице к задней двери. Дуг наблюдал за ними в окно: стена дождя была отличным прикрытием для двух оранжевых полицейских, вынырнувших из гостиницы и севших в угнанную машину. Они ушли так рано, чтобы устроить затор в утреннем автопотоке, а затем снова вернуться на стадион. Они завернули за угол и скрылись из виду. Дуг представил, как вооруженные копы тормозят их прямо у парковки и окружают на перекрытой Бойлстонской улице. Он задернул шторы, как будто в окно вот-вот влетят бутылки с зажигательной смесью, наполняя номер дымом.
Джем наставил на Дуга свой 9-мм пистолет. Дуг замер, на мгновение испугавшись взгляда Джема. Тот ухмыльнулся и убрал оружие в кобуру.
— Хочешь взять этот «Тек-9»?
— По фигу, — ответил Дуг. Ему было не по себе. — Брось мне какой-нибудь.
Джем бросил заряженную «Беретту», Дуг поймал ее баскетбольным захватом. Джем любовался «Теком», здоровенной пушкой с гнездом для магазина перед спусковым крючком.
— Д-а-а-а, — выдохнул он, положил «Тек» на кровать и принялся ходить по комнате с важным видом, сунув большие пальцы за пояс. — Столько лет смотрел сериал «Копы» — и вот наконец-то расплата. — Он самодовольно улыбнулся, двигая челюстью так, как это обычно делают, нанюхавшись пыли. — Из меня получилась бы хороший коп. Богатый. — Джем остановился и вошел в образ: — Права и талон, мэм… — остался доволен и продолжил ходить. — Это тебе не кот чихнул, старик. Как же ты все это бросишь?
Дуг не знал, как ему двигаться дальше, не представлял, как отступить. Что сделать — уйти или остаться. Он посмотрел на пистолет в руке. «Я стал совсем другим», — пронеслось в его голове. Но тем не менее все равно был таким.
— Кстати, — вспомнил Джем. — Я все-таки тебя добавил.
Дуг помотал головой.
— Куда добавил?
— На третий этаж. В кукольный домик для Шайн. Решил рискнуть. Может, ты еще передумаешь. Ты же однажды уходил, но потом все равно вернулся.