Город Змей

Шэн Даррен

— Сард! — воплю я, повергая в недоумение Змей, находящихся в фургоне.

Сард принадлежит к Кобрам. Хотя они не обязаны открывать свои имена, я заставил их сообщить их мне, чтобы я мог обращаться к ним прямо, без необходимости запоминать и повторять номера, присвоенные им в триумвирате. Сард немедленно откликается на мой призыв, засовывая голову в фургон.

— Какого хрена Змеи оказались около Дворца? Что они там делают? — ору я.

— Сапа Инка? — Он хмурится.

— Я только что

слышал по радио, что мы атаковали Дворец. А по телевидению прошел репортаж, в котором говорится, что мы убиваем клуксеров.

— Но, Сапа Инка, вы ведь сами отдали приказ к боевым действиям.

Мои глаза сужаются.

— Пошли вон! — кричу я охранникам.

Они безропотно подчиняются. Я велю Сарду закрыть дверь, потом хватаю его за отвороты кожаной куртки и делаю резкий рывок вперед:

— Когда я говорил тебе это?

— Ранним утром, до рассвета.

В это время я спал. Должно быть, священники послали настоящего Паукара Вами с новыми приказами для Кобр. Эти проклятые…

— Что я сказал? — кричу я.

— Вы послали фаланги четвертого триумвирата, чтобы дать бой нашим врагам, — с гордым видом отвечает Сард. — Я точно не знаю, каков был приказ, — это известно лишь Кобре из четвертого. Но вы сказали, что мы должны напасть стремительно и жестоко, направив удар в самое незащищенное место, и предупредили нас, чтобы мы были готовы к негативной реакции.

— Кто-нибудь задавал вопрос, с какой стати надо нападать одновременно на две самые мощные группировки в городе? — кричу я. — Мы ведь там даже не укрепили свои позиции!

Кобра пожимает плечами:

— Вы — Сапа Инка. Мы не обсуждаем ваши приказы.

— Безмозглые кретины… — бормочу я еле слышно.

Но злость сейчас бессмысленна, так что я стараюсь прийти в себя и хладнокровно оценить обстановку.

— Передай им, что я ошибся, — говорю я Сарду, — видно, пьянящее волнение победы ударило мне в голову. Я хочу, чтобы они вернулись назад до того, как причинят еще больше вреда.

— Не могу, — говорит Сард, удивленно глядя на меня. — Вы ведь сами велели им оставить здесь свои телефоны и передатчики. С ними нет сообщения.

— Дьявол! — Я изо всех сил лягаю консоль, доверху уставленную телевизорами, потом ударяю ее снова и снова, вдребезги разбивая стекло нижнего прибора. — Найди их. Пошли своих людей и…

Он отрицательно качает головой:

— Я не знаю, где они. Мы можем, конечно, их поискать, но эта фаланга специально обучена так хорошо заметать следы, что шансы…

— Плевать я хотел на шансы! Бери фалангу, разбейтесь на пары и найдите их. Ищите везде. Не останавливайтесь ни на минуту. Когда фалангисты устанут, замени их другими.

— Как прикажете, Сапа Инка, — говорит он, наклоняя голову.

— Сард! — кричу я, когда

он начинает пятиться к выходу. — Можешь сделать мне одолжение?

— Конечно, Сапа Инка.

— Начни думать своей головой. — Он смотрит на меня с недоумением. — Я, между прочим, не Господь Бог. Я могу ошибаться, как и все остальные. В следующий раз, когда я отдам приказ, который вообще не имеет смысла и покажется тебе самым идиотским приказанием, которое ты когда-либо слышал, скажи мне об этом.

— Но нас учили, что спрашивать что-либо у Сапы Инки — значит навлечь на себя смерть.

— Ты боишься смерти? — интересуюсь я.

Кобра выпрямляется:

— Нет, Сапа Инка!

— Тогда научись быть инициативным. И передай остальным Кобрам поступать так же. Мне нужны люди, которые возразят мне, когда я отдам плохой приказ. Ты готов рискнуть навлечь на себя мой гнев и этим поставить под удар собственную жизнь?

— Готов. — Он серьезно кивает.

Я незаметно улыбаюсь, потом указываю на дверь:

— А теперь иди и найди этих идиотов… и молись, чтобы они не успели сильно нагадить нам всем.

Когда вечер переходит в ночь, количество репортажей об атаках Змей увеличивается. Три фаланги идут широким фронтом, наудачу поражая силы Тассо и Даверна. Внезапно репортеры перестают интересоваться ворами, возвращающими украденные вещи. Они хотят знать, почему Змеи хищнически вторгаются в их пределы и кто станет их следующей жертвой. Всего за несколько часов мы из спасителей восточной части города превратились в потенциальных завоевателей севера, юга и запада. И никто не приходит от этого в восторг.

Я прошу дружески настроенных ко мне ведущих новостных блоков постоянно давать опровержения — мол, нам ничего не известно насчет атак, это работа некоей отколовшейся организации, и мы их отнюдь не оправдываем. Я делаю все возможное, чтобы предотвратить готовую разразиться катастрофу.

Я посылаю курьеров, приказав им разыскать виллаков, чтобы я смог обсудить все это с ними, но тех нескольких, которые говорят по-английски, не удается обнаружить, а остальные бормочут что-то бессмысленное в ответ на мои призывы.

Когда теле- и радиоканалы взрывает новость о том, что высокопоставленный гвардейский чин был жестоко зарезан в своем доме вместе с женой, тремя детьми и пришедшей в гости тещей, я набираю номер Форда Тассо, надеясь, что он все еще сидит во Дворце, а не наносит ответный удар.

Раздается только один гудок, и Тассо начинает орать в трубку прежде, чем я успеваю сказать хоть слово:

— Лучше сразу подготовься, как будешь объяснять все это, Алжир.

— Это не моя вина.

— Но ведь ты командуешь Змеями, разве нет?