Город золотых теней

Уильямс Тэд

За стойкой стояла пожилая женщина, чьи седые волосы, слипшиеся от жары и пота, напоминали свалявшуюся овечью шерсть, однако руки ниже закатанных рукавов выглядели сильными. Кисти ее были розовыми, пальцы мозолистыми и ловкими. Явно усталая, хозяйка стояла, облокотившись о стойку, но взгляд ее не утратил остроты.

– Свободных кроватей больше нет, – заявила она, и на ее лице появилось какое-то странное выражение, которое Пол не сумел с ходу расшифровать. – Господа солдаты все заняли.

Один из солдат громко рыгнул. Его товарищи расхохотались.

–

Я бы хотел поужинать и чего-нибудь выпить. – Тут Полу припомнилось еще кое-что, и он внезапно осознал, что в карманах у него пусто – ни кошелька, ни бумажника. – Но у меня нет денег. Может, вам нужно сделать какую-нибудь работу?

Женщина подалась вперед, внимательно его разглядывая.

– Ты откуда?

– Я пришел издалека. С другого края… Безымянного леса.

Она хотела спросить еще о чем-то, но тут кто-то из солдат потребовал пива. Хозяйка раздраженно поджала губы. Полу показалось, что кроме раздражения тут было еще что-то.

– Стой здесь, – бросила женщина и пошла обслуживать солдат.

Пол огляделся. Мальчишка возле очага снова разглядывал его с такой сосредоточенностью, что она больше смахивала на расчетливость, чем на любопытство, но Пол устал, проголодался и не очень-то доверял своему перенапряженному восприятию.

– Давай-ка поговорим о работе для тебя, – сказала хозяйка, вернувшись. – Иди за мной, а то здесь слишком шумно.

Она провела его по узкому коридору в подвальную комнату, где явно жила сама. Вдоль стен тянулись полки, которые, как и все свободное пространство, были забиты катушками и мотками пряжи, кувшинами, ящиками и корзинами. Если не считать небольшой кровати в углу и трехногого стула, помещение больше напоминало лавку, чем спальню. Подобрав грубую шерстяную юбку, хозяйка уселась на стул и стряхнула с ног башмаки.

– Так устала, что ноги не держат, – пояснила она. – Надеюсь, ты не откажешься постоять – стул у меня только один.

Пол покачал головой. Его внимание привлекло маленькое окошко. Сквозь неровное искажающее стекло виднелась поблескивающая в лунном свете водная гладь. Очевидно, гостиница стояла возле реки.

– А теперь, – с неожиданной резкостью произнесла хозяйка, – рассказывай, кто тебя сюда прислал. Ты не из наших.

Пол изумленно обернулся. Хозяйка сжимала в руке вязальную спицу, и хотя, судя по всему, она не собиралась немедленно встать и наброситься на незнакомца, вид у нее стал не особенно приветливый.

– Его зовут Лесовик. Джек Лесовик. Я его встретил в лесу.

– Как он выглядел?

Пол, как сумел, описал не очень-то приметливого человека, которого видел по большей части в сумерках, а затем и вовсе в темноте. И лишь когда он упомянул белую повязку на рукаве своего спасителя, женщина расслабилась.

– Ты его видел, уж это точно. Он мне ничего не передавал?

Сперва Полу ничего не вспоминалось, но потом он спросил:

– А вы не знаете, кто может быть «ее светлостью»?

Женщина печально улыбнулась.

– Кто же, как не я?

– Он говорил, что мы с ним идем по старому королевскому лесу и что мне не следует никому

про это говорить, кроме как ее светлости.

Хозяйка усмехнулась и бросила вязальную спицу в корзину к остальным.

– Да, это мой Джек. Мой паладин. Но почему он прислал тебя ко мне? Откуда ты пришел, из каких краев за Безымянным лесом?

Пол уставился на хозяйку. На ее лице читалось нечто большее, чем обычная усталость. Казалось, когда-то оно было нежным, но после очень морозной зимы застыло резкими морщинами.

– Не знаю… со мной что-то произошло. Помню только, что я воевал. И сбежал.

Она кивнула, словно услышала знакомую мелодию.

– Наверняка Джек тоже это разглядел. Потому и позаботился о тебе. – Она вздохнула. – Но я сказала тебе правду. У меня нет свободных мест. Проклятые красногрудники заняли последние кровати, не заплатив мне за хлопоты даже медяка.

– Им такое дозволено? – нахмурился Пол.

– Им дозволено куда большее, – горько усмехнулась хозяйка. – Ныне эта земля больше не моя. Но даже сюда, в мое жалкую берлогу, она присылает своих нахалов, лишь бы унизить меня. Вреда она мне не причинит – какой смысл в победе, если ее некому оценить? – но станет унижать, как только может.

– Кто такая «она»? Я ничего не понял из ваших слов.

Хозяйка резко встала и шумно выдохнула:

– А коли не понимаешь, так лучше тебе уйти. А еще лучше не задерживаться в этих краях. Нынче здесь не очень-то привечают путников. – Она стала пробираться сквозь хлам, выводя Пола к двери. – Я бы оставила тебя переночевать здесь, в подвале, да только эти круглоголовые наверху начнут гадать: что это я заинтересовалась незнакомцем? Можешь переночевать в конюшне. Чтобы не привлекать к тебе внимания, скажу, что ты утром выгребешь оттуда навоз. Ради Джека я дам тебе поесть и напиться, но ты никому не говори, что встречал его, и уж точно не повторяй его слов.

– Спасибо. Вы очень добры.

Хозяйка фыркнула, медленно поднимаясь по лестнице.

– Скажи спасибо не мне, а положению, в котором я теперь оказалась, – сразу начинаешь смотреть на мир иначе. И понимать, на каком тонком волоске висит твоя жизнь и как мало в мире безопасности.

Она привела Пола обратно в шумную общую комнату, где их встретили грубые вопросы солдат и внимательный взгляд мальчика.

Птица в клетке, высокое дерево, дом со множеством комнат, громкий голос – гремящий, ревущий, громыхающий громом…

Пол вынырнул из сна, словно утопающий из воды. Пахло влажным сеном, фыркали потревоженные лошади. Он сел и потряс головой, приходя в себя после внезапного пробуждения. Дверь конюшни была приоткрыта, на фоне лоскута звездного неба виднелся темный силуэт.

– Кто здесь? – Он пошарил вокруг, отыскивая оружие – его побудило к этому какое-то полузабытое воспоминание, – но пальцы стиснули лишь пучок соломы.

– Тише. – Шепот был нервным, как и лошади, делившие с Полом конюшню. – Это я, Гэлли. – Тень приблизилась. – Парень из гостиницы.