Город

Саух Виталий Анатольевич

Глубоко уязвлённая его оскорблением она надолго ушла в себя, затаив на Алексея обиду. Сейчас она уже не строила по отношению к нему каких-либо иллюзорных планов на бедующее.

Он показал ей своё истинное лицо — и оно вовсе не было таким приятным, как ей показалось сначала. Оставалось поблагодарить всевышнего за то, что это произошло сейчас, а не тогда, когда было бы уже слишком поздно.

А вот о чём она больше всего жалела, так это о том, что так опрометчиво вступила с ним в интимную связь. По её мнению, это дало Алексею совершенно необоснованное право считать

её своей собственностью.

И теперь, когда до въезда в город оставались считанные километры Елена, едва могла сдержать себя от того, чтобы бурлящая внутри неё злоба, со временем лишь набирающая силу, случайно не вырвалась наружу.

* * *

Какое-то время Георгий сидел в своем кресле абсолютно неподвижно, безвольно уронив подбородок на грудь. Затем его голова начала медленно подниматься.

Мутный взгляд, в котором разума теперь было не больше чем в глазах рептилии, перебегал с одного предмета на другой.

А затем, вопреки всем неутешительным прогнозам докторов и авторитетных специалистов в области хирургии, единодушно заявляющих о том, что он больше никогда не сможет ходить, он неожиданно легко встал на ноги, которые были парализованы с самого детства, а затем уверенно зашагал в сторону города.

* * *

Подъезжая к Кемерово, Алексей испытывал какое-то гнетущее, недоброе ощущение. Это неприятное чувство незаметно прокралось Алексею в душу после ссоры с Еленой, и теперь ежесекундно отравляло его существование. Возможно, что всему виной была его разгневанная попутчица — сейчас от неё исходил почти осязаемый и не ослабевающий поток отрицательной энергии. Но Алексей подсознательно чувствовал, что это далеко не всё, и где-то под прикрытием этой всепоглощающей ненависти, распространяемой Еленой, кроется ещё что-то, пока не на столько отчётливое, чтобы можно было дать ему собственное определение.

Когда он въезжал в столицу Кузбасса, тревожное чувство не только не ослабло, а с каждой секундой лишь набирало силу, и для того, чтобы удержать себя в руках Алексею приходилось прилагать огромное количество сил. И, тем не менее, когда произошло, то чего он боялся больше всего на свете, Алексей абсолютно не был к этому готов…

Повернув на очередной развилке, Алексей, не веря своим глазам, увидел картину ничем не отличающуюся от той, которую он оставил (навсегда, как казалось ему ещё мгновение назад) в своём городе, чуть менее двух часов назад.

Неожиданность была для него столь ошеломляющей, что Алексей не смог совладать с управлением и машина, перепрыгнув через бордюр с жутким скрежетом, въехала в столб линии электропроводки, стоящего на газоне.

Алексей даже не успел среагировать, когда чудовищный удар бросил его на рулевое колесо, выбив из легких весь воздух.

Лобовое стекло сверкающей россыпью влетело в салон.

Рядом дико завизжала Елена, но ошеломленный Алексей её не услышал.

Восстанавливая нарушенное дыхание, и медленно приходя в себя,

Алексей оценивал степень повреждений, как своё собственное, так и автомобиля.

От мощного удара столб немного накренился, а двигатель машины смолк. Капот собрался в гармошку и сейчас выглядел нелепо.

Бросив рассеянный взгляд за вылетевшую раму, Алексей увидел толпу, со всех ног мчащуюся к смолкнувшему автомобилю.

В огромной спешке Алексей попытался завести мотор, однако с первого раза ему этого не удалось — может быть, сработала какая-то блокировка, но так или иначе двигатель не издал ни звука.

Рядом тихо застонала Елена. При столкновении она рассекла бровь и теперь непонимающе уставилась на руку, которой только что ощупывала своё лицо — её ладонь была обильно испачкана кровью. Кроме того, кровь, заливая глаза, стала медленно стекать вниз по скуле.

Осознав, наконец, что же всё-таки произошло Елена, мелко подрагивая от переполняющей её ярости, повернула своё лицо к Алексею.

— Чёртов неудачник, — зло прошипела она, словно ядовитая змея, предупреждающая о том, что вот-вот может напасть.

— Что? — взвился Алексей, внезапно оставив свои лихорадочные попытки завести двигатель, — Ну-ка повтори!

— НЕУДАЧНИК!!! — громко и отчётливо произнесла Елена.

Конечно, она была готова к любой реакции, но вряд ли могла предположить, что это будет последнее слово, которое она успела произнести при жизни.

Алексей молниеносно ухватил её за волосы и в следующий миг с размаху опустил лицом на панель сделанную прежним хозяином под заказ из красного дерева, сначала один, затем второй, третий раз, словно безумный вопя ей в ухо:

— Не смей, слышишь, не смей называть меня неудачником, ты, блядь! Я научу тебя относиться ко мне с уважением, грязная сука! Ты поймёшь, что зря отрывала свой ёбаный рот!

Сейчас ему казалось, что он обрушил на неё ярость, копившуюся в нём на протяжении всей его, не слишком, удачной жизни и это было, ни с чем доселе, несравнимое, по своёй остроте, ощущение.

Он остановился лишь тогда, когда прядь волос, вырванная с корнем, осталась в его руку, а бездыханная Елена, с превращённым в кровавое месиво лицом, тихо сползла на окровавленный пол.

Алексей, наконец-то осознавший то, что он сделал, стал брезгливо сбрасывать с руки, прилипшие к ней волосы Елены.

Меж тем от окровавленных обезображенных людей снаружи его отделяло всего пара десятков метров. Кроме того всё новые и новые партии одержимых прибывали на площадь вырываясь из каждой подворотни, из каждого подъезда.

Вот тогда-то Алексей и понял, что его неудача никуда не исчезла, она лишь затаилась на время, для того чтобы в самый неудачный момент вновь показать, что он целиком и полностью в её власти.

Тем временем ОНИ неумолимо приближались.

Спохватившись, Алексей, трясущимися окровавленными руками стал вновь лихорадочно пытаться завести машину.

Именно тогда ему подумалось, что даже если он уедет в другой город, то и там его будет ждать то же самое.

Только вот проклятая машина всё никак не хотела заводиться…