Городская орхидея
Шрифт:
На лице Инны было написано недоумение:
– Как?
– В том-то и дело, что никак. Я не вижу себя. Я вижу себя… никакой. Как размытое пятно, нечеткий контур. Обычная. Если не сказать – банальная. Это к твоим словам о том, что я не сознаю своих преимуществ… Потом следует взгляд в зеркало. Я с облегчением (а после твоих уроков – и с радостью) «вспоминаю» свою внешность. Тут же понимаю, почему окружающие выказывают мне свое расположение. Наслаждаюсь тем, что имею, ровно до того момента… пока снова не отворачиваюсь от зеркала.
– Любопытный
Кира возмутилась. Она, можно сказать, только что излила подруге душу, а та посмеивается.
– Я свое общество никому не навязываю.
– Ладно, не обижайся. Остается только гадать, почему у тебя сформировалось такое отношение к себе. Корни надежно захоронены где-то в детстве…
– Послушай, а какой толк может быть от этого для меня? – Кира всерьез начала закипать.
– Толк?
– Ну, выяснили мы, что, к примеру, мама твердила мне: внешность – не главное, важно, что ты за человек. И что из этого? Что мне делать с этим пониманием?
– А что ты хочешь сделать? – прищурилась Инна.
– Я вообще не могу понять, где ты нахваталась всего этого. Как будто ты училась не с нами на журфаке, а на курсе с психологами.
– Я много читаю. И мне всегда интересно, почему происходят те или иные вещи. В чем закономерность приключающихся с человеком событий. Что нужно сделать, чтобы измениться к лучшему…
– Отлично! – с вызовом перебила ее Кира. – Но что нужно делать, куда бежать, когда ты докапываешься до причин проблемы? Для моей мамы на первом плане было наше с ней выживание. От отца я вообще не получала внимания.
– Почему? – Инна слушала очень внимательно.
Кира расхохоталась:
– Да потому что его не было в моей жизни. В нашей… Я не уверена, что вообще его помню. Может быть, обрывки воспоминаний – это искаженные образы в детском восприятии. Черт его знает…
– Он умер?
– Он ушел от мамы. Насовсем. Сомневаюсь, что с тех пор она о нем что-то слышала. И что? Что теперь? Выдвинешь теорию о том, что я не могу почувствовать себя принцессой, потому что отец не сумел дать мне подобное в детстве?
– Если хочешь, оставим детство в покое. Но ты не совсем права, что реагируешь подобным образом. Иногда осознать причину проблемы означает наполовину решить ее. Или, по крайней мере, приблизиться к избавлению от нее…
– Если ты скажешь, что мне попадались именно такие мужчины, которым нельзя доверять, потому что я не доверяю отцу, то я… я…
– И что ты тогда сделаешь?
Кира обмякла на стуле, словно шарик, из которого разом выпустили воздух:
– Слушай, поехали домой, а? Все равно сегодня у меня не то настроение, чтобы взращивать орхидеи.
– Поехали. Я тебя отвезу.
Дольский сосредоточенно барабанил карандашом по столу.
– Мы тут с Яшиным посовещались, – пробубнил он, – я подумал, и мы решили…
Яшин, видя, что шеф теряется, взял инициативу в разговоре на себя.
– Короче, Кира, – он положил ладони на
Кира хмыкнула. Интересно, что послужило причиной? Смелое и неожиданное выступление Лизы? Или то, что у Дольского наконец-то проснулась совесть? Перспектива вновь искать проект-менеджера, который вполне может сбежать через месяц, сориентировавшись на местности? Кира держалась уже шестой месяц. Или применение советов Инны на практике?
– Надо еще раз пересмотреть круг ваших обязанностей.
– В какую сторону?
Яшин обстоятельно перечислил:
– Ни один технический вопрос больше не будет тебя касаться.
– Отлично, но этого мало. Предлагаю также пересмотреть ситуацию со складом.
– А что не так со складом?
– Я вообще больше не буду там появляться.
– Кира, а как же контроль грузов? – Ей показалось, или Дольский сделал жалобные глаза?
– Нет уж. Я прекрасно понимаю, что, стоит мне только зайти на склад, обнаружится, что в коробки надо доложить какие-то компоненты, что-нибудь вытащить оттуда, переклеить маркировки…
– Но ведь это грузы производственного департамента.
– Давайте вспомним про субординацию. Мы вроде бы все имеем отношение к одной корпорации? И в этой корпорации у каждого работника есть свои обязанности. Если менеджеры будут по любому поводу бегать на склад, это может сказаться на других функциях. Ладно, давайте рассуждать по-простому, по-человечески. Где целый день находятся складские рабочие? Очевидно, что на складе. У них под рукой куча скотча, диспенсеры для его наклеивания, электрокары, прочая ерунда… Кто быстрее справится с обработкой коробок – работники, для которых это – обычное дело, или сотрудник, который явился в офис в презентабельном виде, в отутюженном костюме?
– Ладно, ладно, – Яшин поднял ладони в успокаивающем жесте. – Будем писать письма начальнику склада, чтобы они сами разбирались с этой хренотенью. Что еще? Какие вопросы принципиальны?
После трех часов оживленных дискуссий и препирательств было решено: Кира отвечает за координационную часть. Документооборот, отслеживание всех вариантов производственного плана, обеспечение взаимопонимания между зарубежным и российским филиалами…
– Отслеживание оплат по счетам за упаковку! – Дольский поднял вверх указательный палец.
Кира улыбнулась. Эта часть работы обещала быть совсем несложной – они с Лизой неплохо поладили, а все счета департамента были в ее ведении…
И по результатам проделанной работы Кире повысили оклад.
Но Дольский не был единственным человеком, хотевшим от Киры полезных свершений.
Максим назначил Кире скоропалительную встречу.
– Извини, раньше не было времени даже за телефон схватиться. Но я подъеду, куда ты скажешь. Минут через сорок, хорошо? Что там есть у тебя поблизости?