Городской роман или Школа Карабаса
Шрифт:
– Ты что, никогда не была у гинеколога? – удивленно спросила женщина.
– Никогда, – созналась Надя.
– Тут надо снимать все, что под юбкой, – строго заметила врачиха. – И чтоб никаких колготок!
Ох, как не хотелось показывать следы вчерашнего ремня отца, но все же пришлось. А когда Надя была готова, врач потребовала, чтобы она легла на странный спортивный снаряд – которым оказалось гинекологическое кресло – развесив ноги по сторонам. После этого Ольга Сергеевна осветила яркой лампой интимные места пациентки, вызвав у той немалое стыдливое смущение. Но сама женщина лишь повела бровью, бесцеремонно рассматривая густо
– Ишь, какие заросли отрастила! – и уверенно заглянула между ними, спросив: – Сколько тебе было лет, когда начались месячные?
– Одиннадцать, – робко ответила девочка. И врачиха поняла, что эту пока нетронутую девицу природа одарила немалым темпераментом.
По окончании медосмотра – в то время пока Надя одевалась – женщина, сидя за письменным столиком, стоящим рядом с гинекологическим креслом, быстро заполнила медицинскую справку. Выставляя девочку назад в кабинет хозяина, врачиха протянула ему бумагу со словами:
– Все в полном порядке, – и скрылась за дверью. А раскрасневшаяся от стыда Надя осталась стоять перед отцом и хозяином заведения. Однако появление девочки нисколько не отвлекло мужчин от их разговора. Уже внеся данные паспорта посетителя в финансовую расписку, хозяин заведения – сидя за клавиатурой компьютера – почти безразлично спросил:
– Так на какой срок оформим?
– А деньги? Сколько и когда я могу получить? – меркантильно поинтересовался отец Нади.
– Пожалуй, за два года – можете получить прямо сейчас.
Услышав про два года, Надежда с тревожным изумлением посмотрела на папку, потому что до сих пор она думала, что эта работа будет только на летние каникулы; но тот, не глядя на свою дочь, лишь спросил у хозяина заведения:
– Сколько?
И в их переговорах наступила пауза, во время которой хозяин заведения прикидывал – сколько он сам в будущем будет получать за работу новой девочки. А так как она была хороша собой, он вполне уверенно заявил:
– Ну что ж, я согласен дать 350 тысяч рублей за два года, – хотя мог бы дать и больше; но, как всегда, пожадничал. Зато добавил: – Я их выдам в долларах, согласно курсу.
Когда посетитель услышал сумму – у него от радости даже закружилась голова. И немудрено! Одним махом почти полностью погасить висевший над ним кредит и при этом не лишиться жилплощади. Недостающие проценты они с Марусей как-нибудь раздобудут. «У этой стервы наверняка в заначке, что-то имеется, – подумал отец Нади. – В крайнем случае, можно будет договориться с банком о продлении кредита». Поэтому он, не раздумывая, заявил:
– Где мне подписать?
Хозяин заведения тут же вписал сумму в компьютерный вариант расписки и – распечатав его на принтере в двух экземплярах – протянул их посетителю, указав место для его подписи. Поставив рядом с подписью посетителя свою, он закрепил ее печатью и отдал один экземпляр отцу девочки.
После проведенного расчета на калькуляторе, хозяин клуба раскрыл стенной сейф, забитый долларовыми купюрами. Будучи неплохим психологом – он был вполне уверен в том, что этот посетитель после вчерашнего разговора обязательно появится сегодня перед ним; и именно поэтому хорошо подготовился к встрече и готов был отдать деньги сразу; благо такая красотка – какой оказалась Надя – очень скоро ему принесет в несколько раз большую сумму.
И хозяин заведения принялся вытаскивать пачки 100-долларовых купюр из сейфа к себе на стол.
– Здесь 200 тысяч долларов. Пересчитывать будете?
Но получил в ответ лишь отрицательный жест мужчины, который вместе с дочерью уставился на пачки денег. Ведь такую кучу валюты – им еще никогда не приходилось видеть! Девочка даже в этот миг ощутила гордость за саму себя, подумав: «Вот как много денег дают за мою работу!» А хозяин, понаблюдав некоторое время за ними, все же решил вежливо предложить:
– Теперь можете попрощаться, – и деликатно покинул свой кабинет.
Пожалуй, только сейчас до отца дошла мысль, что он расстается с собственной дочерью на необычайно долгие два года; отчего комок подступил к его горлу. Он крепко обнял белокурую головку девочки, заглядывая в ее заполненные слезами голубые глаза.
– Папка, ты меня не забудешь, как мамку? – прошептала Надя.
– Ну да, ну да. Прости меня, Надюха, если сможешь. Я здорово напортачил в этой жизни, – с досадой объявил мужчина дочери. Некоторое время он молчал, а потом неожиданно попросил: – Обними-ка меня, как в детстве. Ну-ка!
Девочка улыбнулась сквозь слезы и, подпрыгнув, повисла на шее у отца, крепко обхватив его ногами и руками. Несмотря на то, что она уже не была маленьким легким ребенком, папка выдержал ее вес – даже сгоряча не заметив его. Однако очень скоро девочка сама опустила свои ноги на пол, лишь продолжая крепко обнимать отца за шею. Так молча, поглаживая друг друга по плечам, они и простояли – невольно вспоминая прошлую более счастливую жизнь, когда была еще жива мама Нади. И их трогательное обнимание длилось до тех пор, пока хозяин не вернулся в свой кабинет. Но как только тот появился на пороге, отец девочки резко расцепил руки дочери и быстро сгреб в целлофановый пакет пачки купюр со стола.
Денег оказалось столько, что они не без труда разместились в достаточно большом пакете; и отец Нади ощутил весьма приятное удовлетворение! Не оглядываясь, довольный папаша вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь, желая только одного – как можно скорее преодолеть несколько метров до банка, находящегося в том же здании, что и «Стриптиз-клуб». Подойдя к прозрачным дверям – гостеприимно расдвинувшихся перед ним, как только он наступил на ковер перед входом в банк – отец девочки был вполне уверен, что теперь-то у него квартиру уж точно не отберут.
Глава 3
Оставшись наедине с хозяином в кабинете, Надя утерла ладонями свои слезы и уставилась в окно, лишь изредка поглядывая на мужчину. А тот, не стесняясь, продолжал рассматривать ее, так называемым, раздевающим взглядом. Ощущая на себе столь неприятный осмотр, девочке невыносимо хотелось убежать подальше от находящегося рядом мужчины, но тот решительно потребовал:
– Ступай-ка за мной! – и вышел в коридор. Тяжело вздохнув, девочка была вынуждена поплестись за ним следом. Проходя мимо двери в общий зал, мужчина заглянул туда и окрикнул женщину у стойки бара: – Марго! – после чего продолжил движение дальше по коридору к последней двери с левой стороны, распахнув которую – галантно пропустил туда сначала Надю, а потом и подошедшую Марго.