Горошина на шестерых

Арру-Виньо Жан-Филипп

И началась кровавая бойня.

– Пощады не будет! – предупредил Жан А., на которого налетела яростная эскадра бомбардировщиков. – Кто полезет на верхний ярус, тот труп!

– Альфа Дельта, Альфа Дельта, как слышите? – протрещал Жан В., прикрывая рот ладонью, как будто у него там был передатчик.

–

Отлично слышу вас! – ответил Жан Г. – За мной, парни! Зададим им жару!

Жан Д., на которого никто не обратил внимания, засел в засаде под столом и оттуда изображал гром канонады. Он нацепил на голову огромные лыжные очки двоюродных братьев Фугас, и, если бы не свитер, который связала мама и который был ему сильно велик, его можно было бы принять за одного из авиационных асов из моей книги.

– Тра-та-та-та-та! Я тебя подбил, Зан В.! Лутсее попадание!

– По правому борту – шепелявый! – закричал Жан В. и в крутом вираже промчался мимо Жана Д.

– Я не сепелявый! – закричал Жан Д. – Это я просто так в тебя плююсь!

– Тогда получай по фонарю, верблюжина! – закричал Жан Г. и расстрелял его из своего пистолета с дротиками.

– Хотите настоящей битвы? – спросил я. – Вы уверены?

– Предупреждаю, – пригрозил подлый Фон А. из своего секретного бункера. – Школьные принадлежности не трогать, а то я вам покажу! Ферштейн?

– Яволь, майн генерал! – закричали мы все и бросились на него.

Только когда Капитан Папа внезапно заглянул в комнату, чтобы добиться всеобщего перемирия, я понял, что тетрадные листки, из которых производились снаряды для обстреливания Жана А., были

вырваны из моей собственной секретной тетради.

Рукопись «Патруля асов» была погублена!

Ну и ладно…

Зато мы здорово повеселились, хоть нас за это и лишили на неопределённый срок бассейна и образовательных походов.

Всё равно эта история про лётчиков начинала мне надоедать.

Недавно у меня появилась блестящая идея для новой книги.

Названия я пока не придумал, но уже знал, о чём она будет: про мальчика из многодетной семьи, которого, как Робинзона Крузо, после крушения корабля выбрасывает волной на необитаемый остров.

Игра в слепого

Моё любимое время в Шербуре – зима.

Я обожаю, когда дни становятся короче: в половине пятого мы выходим из школы, а на улице уже темно.

Если вечером туман, до школы доносится с далёкого маяка мычание туманного горна. Как только звенит звонок, мы как сумасшедшие бросаемся на лестницу. Вместо того чтобы постоять у ворот и обменяться стеклянными шариками или поделиться прогнозами по поводу следующего дня чемпионата, все за считанные секунды разлетаются со школьного двора, потому что очень спешат поскорее оказаться дома.

Уличные фонари расплёскивают жёлтый свет, и город на глазах пустеет.

Конец ознакомительного фрагмента.