Горячая кровь
Шрифт:
— Вот это да! Хотите, чтобы я расшифровал, или и так все ясно?
Блейк криво улыбнулся.
— Пожалуй, расшифровка не требуется. Подождем, что скажет кардиолог.
Вскоре появился и кардиолог. Едва взглянув на рентгеновский снимок, он покачал головой.
— Парень не жилец на этом свете. С таким сердцем он не переживет наркоз, да если даже переживет, что толку? Кому охота остаться жалким калекой? Везите его в операционную, но я уверен, что операция ни к чему не приведет.
Он
— Вызовите, если я понадоблюсь вам в операционной, вызовите, но только когда этот ублюдок сделает свое дело и уйдет. Если он будет болтаться рядом, я за себя не ручаюсь.
Алан развернулся и пошел в противоположную от операционной сторону, чуть заметно прихрамывая.
Блейк вопросительно вскинул брови.
— Что это с ним?
— Он сам «жалкий калека».
— Что-о?
— На одной ноге у него протез до колена. Он участвовал в спасении пострадавших в железнодорожной катастрофе, но при разборе завала ему самому защемило ногу, и, чтобы Алана освободить, ее пришлось частично ампутировать.
— Вот как… Я не знал.
В это время пациент снова застонал и открыл глаза. Клэр тут же оказалась рядом.
— Пол, ты меня слышишь? Все в порядке, ты в больнице.
Пол облизнул губы и слабо кивнул.
— Я не ожидал, что так получится… — Голос парня был едва слышен, чувствовалось, что ему очень трудно говорить, но он продолжал, делая частые перерывы, чтобы перевести дыхание: — Я думал, что это будет быстрая смерть. Ради Бога, дайте мне умереть, не надо меня спасать. Вы ничего не знаете.
Клэр ободряюще сжала его руку.
— Может, ты мне расскажешь?
— Я хотел умереть… не могу больше… я не имею права на жизнь, из-за меня погибла Мэнди. Это я виноват… я был дураком… Мы с ней давно покуривали травку, сейчас многие курят и ничего… а потом мне предложили уколоться… просто так, попробовать, что это такое. Я думал, с одного раза ничего не будет… а Мэнди умерла, говорят, не рассчитала дозу. Без нее мне незачем жить… я совсем сошел с катушек, не мог прожить без дозы и дня…
Слушая его сбивчивый рассказ, Клэр поймала себя на мысли, что человек, который приобщил к наркотикам любимую девушку, действительно не достоин жить. Но Пол снова застонал, и в ней взяла верх медсестра, долг которой — помогать больному, кем бы он ни был.
— Пол, здесь твои родители, они хотят тебя навестить. Ты не против, если мы пригласим их сейчас?
Губы молодого человека дернулись и сложились в подобие горькой улыбки.
— А что, я могу поправиться? — прошептал
Увы, на это не было никакой надежды. Клэр подняла голову и встретилась взглядом с Блейком. Тот кивнул, разрешая ей честно описать больному его состояние.
— У тебя серьезные повреждения ног, брюшной полости и грудной клетки.
— Я умру?
Пол полностью открыл глаза, и Клэр поразилась их прозрачной голубизне.
— К сожалению, это весьма вероятно.
— Не жалейте, все в порядке, я сам этого хотел.
Его веки сомкнулись, он облизнул губы.
— Пить хочется.
— Сейчас принесу тебе воды со льдом.
Клэр вышла и вскоре вернулась с чашкой, смочила в ледяной влаге тампон и приложила к губам Пола.
— Спасибо, — прошептал он.
Голос его стал еще слабее. Клэр поняла, что, если они хотят, чтобы родители застали сына в живых, медлить нельзя. Она посмотрела на Блейка, тот понял ее без слов и кивнул.
— Я их приведу.
— Спасибо.
Когда он поравнялся с Клэр, она взяла чистый тампон и стерла кровь с его щеки.
— Вы бы сменили халат.
Блейк посмотрел на свой халат, весь залитый кровью, тихо чертыхнулся и пробурчал:
— Да, вы правы. Накройте его простыней.
Блейк отсутствовал не больше минуты и вернулся вместе с супружеской парой средних лет. Родители Пола с каким-то отчаянием держались за руки, как будто это могло помочь им удержать сына на этом свете. Хотя Пол был выше пояса накрыт простыней, даже то, что они увидели, так потрясло их, что на некоторое время оба потеряли дар речи. Но слова сына потрясли их еще сильнее.
— Я никогда не был таким, каким вам хотелось. Простите. Я не хотел, чтобы вы из-за меня страдали.
Клэр проглотила подступивший к горлу ком. Роб смущенно прокашлялся. Блейк стал зачем-то внимательно разглядывать портативный рентгеновский аппарат. В это время на стене зазвонил телефон. Клэр сняла трубку, молча выслушала, повесила трубку и обратилась к коллегам:
— Операционная готова.
Блейк кивнул и подошел к Полу, тот застонал, одновременно с этим раздался пронзительный писк. Мать Пола охнула. Медики засуетились.
— Давление упало, — тихо сказала Клэр.
— Проклятье, у него останавливается сердце! — пробормотал Блейк, сдергивая простыню с груди умирающего.
— Роб, дай ему кислород, пока я сделаю ему укол, — отрывисто сказала Клэр, протягивая врачу кислородную подушку. В это время Блейк делал Полу массаж сердца. Она спросила: — Адреналин?
— Да, в сердечную мышцу. Медлить нельзя.
Кто-то предложил родителям Пола выйти из реанимационной, но ни у кого не было времени их провожать.