Горячая Штучка: солнце, безумство и любовь
Шрифт:
– Ты мне это уже говорил прошлым летом. Тогда я промолчала. Так вот, - она подышала на три такта, чтобы хоть немного успокоиться, - Сейчас скажу. Я работала, работаю и буду работать на свою компанию. Все ясно. И только, когда ты это поймешь, можешь подходить ко мне со своими предложениями по созданию семьи, понятно? Я смогу жить в чужой стране. Я смогу полюбить твоих родителей. Но я никогда не смогу быть твоим придатком!
Последние слова она почти кричала. Топнула ногой, и вылетела из каморки, нервно запахивая
Леша поднялся и тут же сел.
Пристегивая гульфик, он ворчал под нос.
– Женщины – это загадка. Но беременная женщина – это лабиринт с конями. Носится туда-сюда, а я под копытами. Сама же говорила «разговариваем, разговариваем»… Эх.
Третья встреча - мужская
Целый день Вера была неуловимой. Мелькнет и исчезнет. Только взглядом обжигает и фррррр.
На телефон отвечает до приторности вежливо:
– Леша, извини, занята. Попозже, ладно?
Пыхтит и трубку вешает. Ничего Алексей не успевает сказать.
Вечером трое мужчин в легких ротанговых креслах сидели и смотрели как исчезает за верхушками деревьев оранжевое солнце.
– Не поняла она тебя, брат?
– И главное, Тем, «если что – разговариваем». А сама - не говорит! Где логика, я спрашиваю?
Михаил Егорович повернулся к молодым людям и назидательно произнес.
– Получил я как-то по заднице мокрым полотенцем от Елена Анатольевны. Била и кричала: «Никогда! Не поднимай! На меня! Голос!». Чуть перепонки не лопнули. И ухо потом болело.
Леша потер предплечье. Открыл рот, чтобы поделиться переживанием с отцом и братом. И закрыл рот. Мало ли, вопросы пойдут: «Как шлепнула… ЧЕМ шлепнула». Неинтересная, в общем история, чего о ней рассказывать.
Все трое помолчали.
Артем повозился и вдруг брякнул.
– Ты там не думай чего, у нас не было вообще. Я от нее в восторге, а врач сказал, что сперматозоиды медленные… С детьми проблемы. Вот и…
Последние слова он произнес нейтральным неэмоциональным голосом. С двух сторон мужчины приподнялись и пристально на него посмотрели.
– Медленные, не мертвые. – резонно предположил Алексей.
– Их много, окружат в случае чего, - попытался поддержать Михаил Егорович.
Оба сообразили, что потерпели фиаско, и откинулись обратно на кресла.
– Но современная наука творит чудеса – наигранно бодро произнес Тема, - Я к чему. Женщины натуры непростые, проблемные. Но мы тоже непростые, со своими нюансами. Идеальных нет. И лучше все пятна на солнце узнать пораньше. Вера работу любит. Хуже, если бы тараканов коллекционировала. Я вот раньше тройничками увлекался…
– Не, - сказал Леша.
– Не, - поддержал Михаил Егорович.
И все снова помолчали.
P.S.
На третий день приехали музыкальные группы.
Гости признавали, что никогда такой великолепной свадьбы не видели, и вряд ли когда-нибудь увидят. Лора с Гошей станцевали завершающий романтичный танец и довели родителей и часть гостей до восхищенных слез.
После концерта Леша вооружился огромным букетом и долго искал Веру.
Пока на его телефон не пришла смс:
«Мне надо все обдумать. Немного отдохну и появлюсь обязательно. Все хорошо. Я тебя … Твой малыш - Вера»
Лора сообщила, что с Верой замечательно попрощалась. Она вспомнила, с кем каталась на яхте, поэтому грозила Леше пальцем и укоризненно качала головой.
Леша в сердцах с грохотом уволил Еву.
Елена Анатольевна сидела у отеля с огромным мокрым полотенцем на голове и вообще не отвечала на обращения. Как памятник.
Вечером все сели думать. Семейным штабом. Включая новобрачных.
(1) Цитаты из произведения Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта».
Эпилог
Бар располагался прямо на пляже. Две дамы возлежали в шезлонгах и смотрели как гибко извиваются в танце молодые смуглые тела. В руках каждой были большие бокалы с коктейлем, украшенные многочисленными зонтиками и бабочками. У одной – алкогольный. У другой – без.
– Левый ниче се… - задумчиво сказала Дива, наклонив желтую как одуванчик голову.
– Ага, задница норм, - поддержала Вера.
– Но у твоего лучше?
– Намного, - вздохнула глупая ценительница прекрасного.
– А в остальном? – осторожно поинтересовалась Дива.
– Почти идеальный, - шмыгнула носом подружка.
– Поэтому и сбежала, наверное, - задумчиво предположила Дива, - Кому почти идеальные нужны-то? Мы птицы гордые, летаем высоко, гадим прицельно. Вечно голодные, вечно свободные, вечно в поиске идеального.
– Я не знаю, почему я так сделала, - жалобно сказала Вера, - И почему он меня не остановил? Я так и не спросила, почему у него мозоли на правой руке. А теперь я не могу сама, первая. Надо немного времени выдержать.
И вздохнула.
– Это правильно. А то еще подумает чего. Что любишь его или скучаешь. Ни в коем случае нельзя звонить.
Вера приподнялась, чтобы всмотреться в подругу. Как-то въедливо звучали ее ответы. А голос серьезный.
– От гитары это, - неожиданно сказала Дива, - был у меня бас-гитарист лет надцать назад. Предположим, в позапрошлом году. Любила его, ух. Но! Почти идеальный. Куда это годиться? Вставал поздно, а я, ты знаешь, жаворонок. Будила его, сволакивала за ногу с кровати, чтобы со мной позавтракал. Еще друзья его вечно у нас ночевали, как ни приду – холодильник пустой. Ушла от него.