Горячие дозы (сборник)
Шрифт:
Юниор хлебнул пива, наблюдая, как грудь спящей Миши то поднималась, то опускалась.
– Не правда ли, мила? – спросил Феликс.
Юниор кивнул.
– Как порез?
– Просто царапина.
– Давай посмотрим.
Юниор покорно протянул руку. Феликс схватил большой палец и сжал его. Появился один ярко–красный шарик. Феликс глубокомысленно кивнул и отпустил руку.
– У меня кровь быстро сворачивается, – гордо сказал Юниор.
Феликс, с крылышком цыпленка в руках, кивнул в сторону
Миши.
– Ее дедушка и бабушка погибли
– Что ты сказал?
– Я говорю: ее дедушка и бабушка погибли. Вторая мировая война. Атомная бомба.
– И потому вы теперь не даете покоя оставшимся в живых? – усмехнулся Юниор.
Феликс, словно не слыша, продолжал:
– Нагасаки и Хиросима. Бум! Пум! Мы испарили их, Юниор. Ничего не осталось, кроме теней на стенах.
– Я к этому не причастен. Меня тогда еще на свете не было.
– Я прекрасно знаю, сколько тебе лет, – сказал Феликс. – Знаю и сколько мне…
Он опустил пальцы в песок. Песок оказался прохладным, пальцам стало приятно, и он зарыл их поглубже.
– Расскажи, что случилось вчера вечером, – попросил он.
Юниор пожал плечами.
– Ничего особенного. Он взял фургон, о котором я ему говорил, забрал мальчишку и отвез его на стоянку, что у жилого дома. Раскрошил его и бросил вместе с фургоном в парке.
– В каком парке?
– В парке Стенли. Знаешь, второй пляж?
Феликс утвердительно кивнул.
– Что было после этого?
– Он побил меня.
– Ты видел, как произошло убийство?
– Нет. Ты ж не велел подходить слишком близко.
– Разве?
– Прежде чем забрать мальчишку, он остановился у бакалейной лавки и что–то купил.
– Что?
– Не знаю. Возможно, туалетную бумагу.
– Ты не очень высокого мнения о Мэнни?
– Нет. Совсем нет. Если тебе необходим кто–то, кто мог бы принести газеты из почтового ящика, он подходит…
Феликс прикончил пиво и отбросил пустую бутылку. Она пронеслась по песку, закрутилась и наконец остановилась в пятидесяти футах от воды.
– Ты можешь попасть отсюда в цель?
– С легкостью, – сказал Юниор.
Феликс снял широкополую шляпу и энергично почесал коричневые пятна на лбу, в том месте, где должны были быть волосы.
– Выходит, один убит, а двое ушли. Я все же думаю дать Мэнни работу, а затем ликвидировать его.
– Меня это устраивает.
– Все это время ты будешь следить за ним. Если же он начнет выходить за рамки, дернешь запал.
– Благодарю, – сказал Юниор.
– В том случае, конечно, – добавил Феликс с деланной улыбкой, – если уверен, что сможешь взять парня сам.
Юниор второпях рванул рубашку, чтобы достать кольт. Немного замешкавшись из–за длинного ствола, он взвел курок, нажал на спусковой крючок. «Магнум» выстрелил, как пушка, и фонтан песка поднялся правее бутылки.
– Черт! – воскликнул Юниор и взвел курок для второго выстрела.
Миша вскрикнула и вскочила, оказавшись справа от линии огня.
– Вставай и продолжай сиять! – сказал Феликс весело.
Глава 10
Пилот
Приятно было вернуться на землю. Резкий спуск неожиданно вызвал у него клаустрофобию, хотя в ушах его все еще раздавался плеск речной воды, под носилками, которые покачивались, отчего труп казался дрожащим, будто девушка была живой, трепещущей от страха…
Уиллоус открыл багажник. Его служебный револьвер лежал в том же месте, где он его оставил, – под запасной шиной. Он был завернут в чистую, белую ткань. Убрав снасти в багажник, Уиллоус закрыл его, сел в автомобиль и включил двигатель. Ветровое стекло, как и весь автомобиль, было покрыто толстым слоем пыли. Он включил щетки, и они очистили стекло настолько, что стало возможно вести машину.
Дорога была пустынной. Он развернулся, нажал на газ, переключившись на вторую передачу. Пыль разлеталась с крашеного металлического капота. Машина набирала скорость.
Когда ветер сдул часть пыли с автомобиля, Уиллоус опустил боковое стекло и потянулся через сиденье, чтобы открыть и второе окно. Впереди, освещенная солнцем, блестела дорога.
Знакомый сторож бросил взгляд на Уиллоуса, когда он проезжал мимо, и его усталое лицо выразило удивление. Уиллоус на ходу посигналил ему. После того как он воспользовался телефоном охраны, чтобы вызвать ККП, у сторожа было, помнится, множество вопросов. Уиллоус и тогда неохотно отвечал на них, а теперь и подавно не имел намерения даже слушать.
За полчаса он добрался до Сквемиша. Свернул с шоссе и подъехал к станции «Шеврон», которая, как сказал Дики, принадлежала и обслуживалась отцом Наоми Листер. Офис был хорошо освещен, но колонки были темные, а станция заперта.
Порывистый ветер, дувший с юга, был несильным, но вполне достаточным, чтобы разогнать резкий запах, доносившийся от окружающих город фабрик. Местные жители, возможно, привыкли к нему, даже перестали замечать, как перестали замечать и многие другие неприятные вещи.
Сквемиш был небольшим городком, сохранившим приметы старины, и по–видимому, не собирался меняться. Уиллоус повернул налево, проехал полквартала и припарковался у местного отделения полиции – опрятного одноэтажного лимонного цвета кирпичного строения, которое было окружено кустами белых, голубых и розовых гортензий.
Росситер и Дики уже ждали его на улице, прохаживаясь около голубого с белым патрульного «крайслера», с красными и синими мигалками. «Крайслер» удивительно органично вписывался в окружающий пейзаж. Уиллоус опустил стекла и запер автомобиль. Росситер тотчас шагнул ему навстречу и широко улыбнулся.