Горячие дозы
Шрифт:
— Что нового для нас по поводу стрельбы у моста Гренвилл? — вспомнила она.
Голдстайн надел наконец, к собственной радости, очки и посмотрел в лежащую перед ним желтую разлинованную бумажку.
— Думаю, что мало можно сделать, пока не найдено тело.
— Мы ищем, — сказал Уиллоус.
— В «понтиаке» только один тип крови, — сказал Голдстайн. — Резус положительный. Мозговое вещество человеческое, и осколки черепа, по всей видимости, тоже.
Он немного помолчал.
— Относительно последнего
— Мы с самого начала предполагали, что здесь что-то посерьезнее, чем кровотечение из носа, — сказал Уиллоус.
Голдстайн кивнул.
— Там были еще волосы. Некоторые с корнями. Судя по ним, жертвой был европеец, определенно — мужчина.
— Можете назвать возраст, ну хоть приблизительно? — спросила Паркер.
— По тому материалу, который у нас есть, не могу. Если бы побольше костей, кусочек черепа или спинного мозга, я мог бы сказать более определенно.
— Отпечатки пальцев?
— Никаких. Машина была протерта чище, чем… — Он взглянул на Паркер и быстро отвел взгляд.
— Что еще? — спросил Уиллоус.
— Мне кажется, Джек, надо прежде всего найти тело. Тогда многое станет ясным. Судя по всему, стрельба велась в упор. На теле можно найти следы пороха, смазки ствола и другое.
Голдстайн перелистал страницы в записной книжке и поправил очки.
— Теперь вы собираетесь спросить меня насчет стреляных гильз двадцать пятого и сорок пятого калибра, которые вы там нашли, верно?
— Ну и что с ними? — так и сделал Уиллоус.
— Как вы и предполагали, оружие автоматическое. «Стар» и кольт. И ничего кроме этого.
— На гильзах нет отпечатков?
— Они чистые.
— Даже частичных? Их тоже стерли?
— Думаю, что да.
Голдстайн снял очки и воззрился на стекла.
— Проблема?
— Я носил эти очки еще на подготовительных курсах медицинского колледжа. Они уже никуда не годятся, а новые получу только после обеда. — Он снова водрузил очки на нос и заметил: — Я слышал, вы нашли свидетеля.
Уиллоус поднял бровь.
— Бездомную леди, которая живет в заброшенном автомобиле, — уточнил Голдстайн.
— Она глухая, Джерри, и наполовину слепая, и она не видела, что произошло.
— А может быть, все-таки что-то и видела?
— Вы знаете то, чего не знаю я?
— Да нет, просто думаю, что вы могли бы взяться за нее пожестче, и только. Может быть, привести ее в порядок, дать ей провести пару ночей в другом месте. — Голдстайн улыбнулся. — Отбуксировать ее подвижной домик. Поскрести ее немного. Может, что-нибудь и узнаете.
— Я уже занимался такими людьми, — сказал Уиллоус. — Все, чего можно добиться от них, это слезы.
— Ну, смотрите, ваше
— Вот это верно! — Паркер взглянула на Голдстайна: что за человек, просто червяк в яблоке…
— Я только хотел помочь вам и все. Но у меня нет данных. Нет ни жертвы, ни подозреваемого. А вы сунули мне пучок волос и осколки костей и ждете какого-то чуда. Так я вам скажу: я не гадалка.
— Спасибо за помощь, — сказал Уиллоус.
Голдстайн резко захлопнул за ними дверь. Стекла задребезжали, но выдержали.
— Что это с ним? — спросила Клер.
— У него жена беременна, — объяснил Уиллоус. — Получили анализ. Возможна двойня.
— В самом деле?
— Они собирались этим летом поехать в Европу. Путешествие жизни. Годы копили деньги.
— И теперь все пропало?
Уиллоус кивнул.
— Бедный парень, — вздохнула Паркер.
Уиллоус удивленно взглянул на нее.
— Почему ты его так жалеешь?
— Мне кажется, он не испытывает приятного волнения от предстоящего отцовства.
— Сколько ему лет. что-нибудь около тридцати пяти?
— Тридцать девять, — уточнила она. — К тому времени, когда детей можно будет брать с собой в путешествие, ему будет далеко за сорок. Может быть, тогда у них не путешествие станет очередной главной целью, а если они и поедут куда-нибудь, то дети их все равно свяжут!
— Ты говоришь так, будто все это хорошо знаешь.
— Когда родители брали меня и сестру в Европу, — сказала Паркер, — мы думали, что умрем там со скуки.
Уиллоус взглянул на часы.
— Как насчет ленча?
— Я не голодна.
— Вот и отлично. Не так дорого обойдется.
Они прошли по Мэйн-стрит, повернули направо и миновали телефонную будку, по чьей-то прихоти оформленную в виде китайской пагоды.
— «Зеленый дракон» подойдет?
— Подойдет.
Они прошли рядом по тротуару мимо салонов готового платья, ювелирных магазинов и нескольких ресторанов. В витринах красовались зажаренные утки. Их лоснящиеся коричневые тушки раздражали санитарных инспекторов города, не устающих предупреждать о возможных пищевых отравлениях. Но никто еще, кажется, ни разу не отравился.
Уиллоус толкнул стеклянную дверь ресторана и придержал ее для Паркер. Официант проводил их в кабину, бросил на стол меню и пытался удалиться. Но Уиллоус, севший лицом ко входу, его задержал.
— Цыплята для двоих. Диетическая кока-кола. Рис, сваренный на пару.
— Принести палочки для еды?
— Да, пожалуйста.
— Почему тебе так нравится этот ресторан? — спросила Паркер.
— Трудно объяснить.
Клер посмотрела вокруг. Стены тускло-зеленые, линолеум на полу так истерт, что не поймешь, какого он был цвета. Потолок желтый как желчь, и, хотя сейчас август, с него свисают — уже или еще — рождественские побрякушки.