Горячий след
Шрифт:
— Юр… — тихо позвал Олег, поведя кругом недоумевающим взглядом. Дома гля-дели с равнодушной насмешкой и молчали, не желая объяснять произошедшего. Воздух стал душным и тягучим, как приторный сироп. В нём тонко гудела лопнув-шая струна угрозы.
…Мальчишка в обвязанной вокруг бёдер тишотке весело спешит домой… Вот он поравнялся с зелёным коридором тупичка… Рывок — мальчишка втянут за деревья… Борьба — отчаянная, безнадёжная, чья-то рука срывает, зло отбрасыва-ет "кенгуровку"… Удар по голове (кто?! кто?!), безвольное тело тащат… куда?!
Это не грабитель. Грабитель минимум осмотрел бы сумочку, да и тело не потащил бы никуда, оставил бы валяться. Для Юрки лучше
Да в любой из этих слепых, тихих, пустых домов. Но это значит только одно. Что и нападавший, и Юрка — они всё ещё здесь!
Молниеносным движением нагнувшись, Олег вздёрнул правую штанину лёг-ких джинсов. А распрямился уже раскладывая быстрым движением пальцев боль-шой зловещий "оборотень" — этот подарок старого лесника по прозвищу "Князь" Олег носил постоянно после суматошных и опасных событий прошлогоднего ле-та, так круто изменивших не только его жизнь, но и само его прошлое.
Олег был не только смелым и решительным мальчишкой — эти качества не
5.
так уж и редко встречаются среди парней. Помимо этого он осознанно и горячо ненавидел ворьё, бандюков, маньяков, убийц — всех тех, кто мешает людям нор-мально жить и радоваться жизни. И не мог допустить, чтобы от мальчишки, пусть и полузнакомого, остались только следы зубов на плитке шоколада, да паспорт с беззаботной фоткой. И время тратить — звать на помощь — он тоже не мог.
Подхватив в левую руку прочным захватом валявшуюся неподалёку солид-ную палку, Олег подошёл к ближайшему дому и сильно пнул дверь…
…Пустота и сырость царили в домах, в их комнатах со снятыми дверями, словно напоказ распахивавшимися перед решительно настроенным Олегом — смотри, тут никого нет! Запал постепенно стал пропадать. В нескольких местах ему попались крышки подвальных люков, и мальчишка, не поленившись, поддевал их лезвием ножа и отваливал в сторону. Почти вровень с полом во всех подвалах плескалась чёрная, спокойная цнинская вода с ошмётками мусора. В домах не жи-ли больше даже крысы, близкая Цна подтопила фундаменты.
Выбравшись наружу из последнего, шестого дома, Олег с энергией молодой йщейки обрыскал кустарник, испачкавшись пылью с сухих, ломких веток, исцара-павшись и нацепляв на одежду прошлогодних репьёв. Надо сказать, что это он сделал в основном от отчаянья — кустарник не только просматривался насквозь, он ещё и не был поломан или хотя бы согнут, спрятать там что-то было просто не-где. Зашвырнув в кусты свою дубину, Олег несколько секунд стоял на месте, поку-сывая губы, а потом, хлопнув себя по лбу, стремительно ринулся к выходу из ту-пичка. Ведь Юрку вполне могли втащить в густые зелёные кусты, которыми была обсажена та, основная, алея!
Но возле выхода в аллею Олег так же круто затормозил и, шёпотом обругав себя, согнулся почти вдвое, рассматривая пыльную землю. Олух, кретинос — сле-ды! Сразу надо было посмотреть следы, хорошо ещё — не затоптал!.. Читать сле-ды Олег умел хорошо, его учили этому и Князь, и старший брать, тоже лесник. Ол-ег удовлетворённо хмыкнул почти сразу — картина начала разворачиваться перед ним со стремительностью брошенного серпантина.
Вот следы Юрки — кроссовки немного меньше, чем у Олега, и рисунок другой. Он сюда входил, в этот тупичок… Странно входил, то короткие шаги, то длинные, а раз его не тянули силой (а ничьих больше следов
И… всё.
То есть — вообще всё.
Совсем.
Всё выглядело так, что и четырнадцатилетний мальчишка, и неизвестный, шагнувший ему навстречу из непомятых, неполоманных кустов (откуда?!), встре-тившись лицом к лицу, просто растворились в воздухе тихого, неприметного тупи-чка.
Вот от чего Олег на самом деле был далёк — так это от заявлений типа: "Не может быть!" До прошлого лета он бы, правда, так и сказал. Но в то лето он уви-дел немало такого, чего "не может быть". Он хорошо узнал, что в нашем устояв-шемся, стабильном, логичном мире может быть всё. Разве что нечасто, но — всё. Он видел, как возникали из ниоткуда и пропадали в никуда не только люди, но — города и деревни. Он видел, как реальность стиралась, будто карандаш, по штри-
6.
хам которого прошлись ластиком — и тут же возникала снова, уже иная, неузнава-емая. Он видел, как время комкалось и текло, словно часы на знаменитой карти-не Дали "Время", репродукцию которой Олег повесил осенью над своей кроватью в Марфинке. Достаточно чуть шагнуть в сторону с проторённых троп — и ты уже "попал". Зачастую — независимо от своего желания.
И он очень хорошо узнал, что в складках и закоулках этой реальности-прост-ранства-времени прячется немало странного. И не всё это странное безобидно для человека. Не всё. И… и не все.
Чувствуя, как тревожно забухало сердце, Олег ещё раз — предельно внима-тельно — даже не осмотрел, а перепахал носом весь тупичок. Он был почти уверен, что больше ничего не найдёт, но — странно! — его старания оказались вознаграж-дены.
Возле того места, где угол ближнего к краснокирпичной стене дома подходил к ней почти вплотную, под листом жухлого подорожника, Олег отметил золотой блеск и, резко нагнувшись, поднял монету. Вернее — это сперва ему показалось, что перед ним золотая монета, даже старинная, пожалуй. На самом деле это ока-залась сделанная из какого-то легкого металла шикарная визитка в виде монеты. С одной стороны тонул в завитушках умопомрачительный герб, придерживаемый двумя львами с надменными физиономиями и гривами, похожими на старинные парики. А с другой — деловито-строгие буквы убористо сообщали с металла:
АНТИКВАРНЫЙ МАГАЗИН
"ДУКАТ"
Добро пожаловать к нам
С 8.00 до 20.00
без перерыва и выходных.
Тамбов. Металлургов, 22
тел. 34-55-10
У НАС ЕСТЬ ВСЁ!
Олег подбросил "монету", ловко поймал её и прищуренными глазами пос-мотрел по сторонам. Весной, совсем недавно, он прочитал "Отверженных" Викто-ра Гюго. Там был такой неприятный персонаж — сыщик Жовер. Но Олег запомнил, как этот Жовер говорил об азарте, который охватывает человека на охоте и о том, что он, Жовер, пошёл в полицию лишь потому, что его отец разорился и не смог больше держать свору охотничьих псов…