Горящий берег (Пылающий берег) (Другой перевод)
Шрифт:
Гарри всех встречал доброжелательно. Он выслушивал их рассказы, с интересом следил за нитью рассуждений, всерьез принимая теории и советы, сидел за разрисованной буквами алфавита и астральными знаками доской медиума и даже, послушав одного из них, использовавшего в качестве указующего знака колечко Сантэн, привязанное на нитку, проехал пятьсот миль по пустыне. Там ему предъявили несколько молодых леди, разнящихся цветом кожи и цветом волос, от светлых блондинок до мулаток, с кожей оттенка «кофе с молоком», назвавшихся Сантэн де Тири Кортни
«Неудивительно, что она худеет», — говорил себе Гарри и наклонялся, чтобы коснуться бедра Анны, сидевшей рядом с ним в открытом «фиате». Ему в голову пришли слова святотатственной старой молитвы: «Благодарим тебя, Господи, за то, что у нас есть. Но были бы рады иметь немного больше». Он ласково улыбнулся Анне, а вслух сказал:
— Скоро будем на месте. Она кивнула и ответила:
— Я знаю: на этот раз мы ее найдем. Я уверена!
— Да, — с сомнением согласился Гарри. — На этот раз все будет по-другому.
Он мог с чистой совестью утверждать это. Ни одна их экспедиция не начиналась так загадочно, как эта.
К ним вернулось их собственное объявление о награде. Оно было сложено и запечатано воском. Почтовый штемпель: пакет отправлен четыре дня назад из Юсакоса, маленькой станции на узкоколейной железной дороге между Виндхуком и побережьем. Марок на пакете не было. Гарри пришлось заплатить за пересылку; адрес написан решительным твердым почерком, принадлежащим образованному человеку, судя по начертанию букв — немцу. Сломав восковую печать и развернув объявление, Гарри обнаружил лаконичное приглашение на встречу, написанное ниже объявления, а также начертанную от руки карту с указаниями. Подписи не было.
Гарри немедленно телеграфировал в Юсакос почтмейстеру, уверенный, что на такой маленькой станции почты немного и почтмейстер должен помнить все отправления.
Почтмейстер действительно вспомнил пакет и обстоятельства его получения. Пакет оставили ночью на пороге почты, и никто не видел отправителя.
Как, очевидно, и хотел автор письма, все это заинтриговало Гарри и Анну, и они с готовностью отправились на встречу. Она была назначена в местечке Камас-Хочтлэнд, в ста пятидесяти милях от Виндхука.
Потребовалось три дня, чтобы преодолеть ужасные дороги. По меньшей мере десять раз заблудившись, сменив примерно столько же проколотых покрышек, ночуя на голой земле у «фиата», они все-таки почти достигли назначенного места встречи.
Когда они громыхали по колеям в каменистой почве, солнце пекло с безоблачного неба, а позади ветер поднимал вихри красной пыли. На Анну жара, пыль и трудности пути в пустыне как будто совсем не действовали, и Гарри, глядя на нее с нескрываемым восхищением, едва не пропустил нужный поворот на дороге. Передние колеса занесло, и «фиат» остановился на краю пропасти, неожиданно возникшей перед ними. Гарри дал задний
Они очутились на краю глубокого каньона, словно топором разрубившего плато. Дорога крутым серпантином спускалась вниз, извиваясь, как раненая змея; внизу в сотнях футов видна была узкая лента реки, бросавшая на оранжевые утесы сотни радужных отражений полуденного солнца.
— Это то самое место, — сказал Гарри, — и оно мне не нравится. Там, внизу, мы будем легкой добычей любого бандита или грабителя.
— Минхеер, мы и так опоздали на встречу…
— Не знаю, сумеем ли мы оттуда выбраться. Никто нас там не найдет. Разве что кости.
— Идемте, минхеер, поболтать мы успеем после.
Гарри глубоко вздохнул. Иногда у союза с волевой женщиной все-таки бывают существенные недостатки. Он отпустил тормоз, и «фиат» перевалил за край каньона. Теперь они обречены, возврата нет.
Спуск походил на кошмар; уклон оказался так велик, а повороты — так круты, что тормозные колодки дымились и Гарри приходилось то и дело подавать машину назад или бросать из стороны в сторону, чтобы проехать.
— Теперь я понимаю, почему наш друг выбрал для встречи это место. Мы уже в его руках.
Сорок минут спустя они оказались на дне каньона. Стены были такими крутыми, что заслоняли солнце. Даже в тени было удушающе жарко. Сюда не проникал ни один ветерок, и воздух, проходя в горло, казался желчью.
Вдоль обоих берегов тянулись узкие, ровные полоски земли, поросшей колючими кустами. Гарри свел «фиат» с колеи и остановил. Они вышли из машины, отряхиваясь от красной пыли. По узкому каменному руслу несла свои воды река; вода была непрозрачной, ядовито-желтой, будто стоки химической фабрики.
— Что ж. — Гарри осмотрел оба берега и окружающие утесы. — Мы как будто предоставлены самим себе. Нашего друга не видно.
— Подождем.
Анна предупредила предложение, которое, как она знала, последует.
— Конечно, мефрау. — Гарри снял шляпу и хлопчатобумажным шейным платком вытер лицо. — Не выпить ли чаю?
Анна взяла котелок и спустилась с берега. Она с подозрением попробовала воду, потом наполнила котелок.
Когда она вернулась, Гарри уже развел между двумя камнями костер. Пока закипала вода, Гарри достал с заднего сиденья машины одеяло и бутылку шнапса. Налил в чашки солидные порции, добавил сахара по ложке, с горкой, налил кипятка.
Гарри обнаружил, что шнапс, как и шоколад, умиротворяюще действует на Анну, и всегда держал при себе бутылку. Может, путешествие окажется не совсем напрасным, подумал он, добавляя еще шнапса в чашку Анны и относя ей.
Но, не дойдя, испуганно вскрикнул и выронил чашку, залив сапоги горячим чаем. Подняв над головой обе руки, он смотрел в кусты у Анны за спиной. Анна оглянулась, вскочила, выхватила из костра горящую ветку и начала размахивать ей перед собой. Гарри бочком быстро подошел к ней и встал под ее защиту.