Горящий берег (Пылающий берег) (Другой перевод)
Шрифт:
Через своего дядю в штабе дивизии Эндрю обеспечил присутствие фотографа. На фоне новых истребителей пилоты собрались вокруг Эндрю, как футбольная команда. Все были одеты по-разному, но ни на ком не было предписанного уставом мундира Королевских воздушных сил. На головах пилотки, фуражки, кожаные шлемы, а на Эндрю, как всегда, шотландский берет. И одежда разная: морские куртки, кавалерийские мундиры, кожаные пальто летчиков, но у всех на груди крылья — символ Королевских военно-воздушных сил.
Фотограф установил тяжелый деревянный треножник и исчез под темной тканью, рядом стоял его помощник
30
Bronco — полудикая лошадь, buster — объездчик (лошадей), укротитель (англ.).
Хэнк стоял за треножником с толстой черной голландской сигарой в зубах и давал советы взмыленному фотографу.
— Иди сюда, Хэнк, — позвал его Майкл. — Без твоей изящной физиономии классного снимка не будет.
Хэнк потер искривленный нос, которому придал такую форму один из «бронко», и покачал головой.
— Разве вы не слышали, парни, что фотографироваться — к неудаче?
Все стали его высмеивать, а он дружелюбно отмахивался дымящей сигарой.
— Вы как хотите, — сказал он, — а только моего старика ужалила гадюка аккурат в тот день, когда он впервые сфотографировался.
— В небе нету гадюк, — насмешливо сказал ему кто-то.
— Конечно, нет, — согласился Хэнк. — Но то, что есть, гораздо хуже. Насмешливые выкрики стихли. Все запереглядывались, кое-кто попытался покинуть группу.
— Пожалуйста, улыбнитесь, джентльмены.
Из-под черной ткани вынырнул фотограф. Все застыли, но когда сработал затвор и изображение перешло на серебряную пластинку, улыбки оказались какими-то неуверенными и кривыми.
Эндрю попытался поскорее развеять мрачное настроение.
— Майкл, бери «пятерку», — приказал он. — Даем тебе пять минут форы. Попробуй уйти от нас и перехватить раньше, чем мы долетим до Морт-Омма.
Майкл вел свою «пятерку» в классическом засадном строю — против солнца и скрываясь за облаками, преграждая обратный путь в Морт-Омм. Тем не менее Эндрю едва не проскочил; он повел свою группу далеко на юг и летел над самой землей. У них получилось бы, если бы не острое зрение Майкла: он за шесть миль заметил отражение солнца от ветрового козырька и выстрелил красной ракетой: «Неприятель». Эндрю, поняв, что их заметили, поднялся навстречу, и оба звена закружили друг около друга.
Майкл выделил из группы SE5a Эндрю, пошел за ним, и началась сложная воздушная дуэль; они все нещаднее напрягали мощные машины в поисках пределов их скорости, но определенно оказались равны в мастерстве и выносливости: никому не удавалось добиться преимущества, пока Эндрю почти случайно не зашел с хвоста,
Машины разминулись на огромной скорости, и только мгновенная реакция пилотов-ветеранов позволила им избежать столкновения. Майкл сразу повторил поворот в противоположную сторону, его прижало к стене кабины, еще не зажившее плечо ударилось о какую-то кромку, и в глазах потемнело от боли, но он выровнял машину и пристроился в хвост к Эндрю. Тот отчаянно пытался увернуться, но Майкл повторял каждый его поворот и постоянно держал в прицеле «виккерса», все больше приближаясь, пока вращающийся колпак пропеллера почти не прижался к хвосту Эндрю.
— Нги дла! — торжествующе взревел Майкл. — Я поел.
Древний боевой клич зулусов, который воины Чаки издавали, вонзая длинное лезвие ассегая в плоть противника.
В зеркале заднего обзора, укрепленном на распорках над его головой, Майкл видел отражение глаз Эндрю: эти глаза широко раскрылись в отчаянии и недоверии при виде такого невероятного маневра.
Эндрю выпустил зеленую ракету, собирая эскадрилью и признавая победу Майкла. Эскадрилья разлетелась по всему небу, но по этому сигналу перестроилась, и Эндрю повел ее к Морт-Омму.
Как только приземлились, Эндрю выскочил из машины, бросился к Майклу, схватил за плечи и нетерпеливо затряс.
— Как ты это сделал? Черт подери, как?
Майкл быстро объяснил.
— Это невозможно, — покачал головой Эндрю. — Поворот в одной плоскости? Если бы я не видел собственными глазами… — Он помолчал. — Слушай. Давай попробуем снова.
Два больших самолета пробежали по узкой полосе и поднялись в небо, а вернулись, только когда темнело.
Майкл и Эндрю выскочили из кабин и кинулись обниматься. Хлопая друг друга по спине и танцуя, они в своей летной одежде напоминали цирковых медведей. Наземные команды со снисходительными улыбками наблюдали за ними, пока они, наконец, не опомнились, и тогда Мак, главный механик, выступил вперед и коснулся рукой пилотки.
— Прошу прощения, сэр, но у моей тещи воскресное платье такого цвета — тусклого и грязного, прости Господи.
SE5a еще сохраняли фабричную окраску. Этот цвет должен был сделать их незаметными для врага.
— Зеленый, — сказал Эндрю.
Некоторые пилоты по обе стороны линии фронта — и немецкие, и английские — вовсе не гнались за незаметностью. Для них яркая раскраска стала предметом гордости: они объявляли врагу о своем присутствии, бросали вызов.
— Зеленый, — повторил Эндрю. — Ярко-зеленый, под цвет моего шарфа, и не забудь написать «Летающий хаггис».
— Желтый, пожалуйста, — решил Майкл.
— Я почему-то так и думал, что вы выберете желтый, мистер Майкл, — улыбнулся Мак.
— Да, Мак, когда будете заниматься этим, пожалуйста, снимите этот ветровой щит и подтяните крепления крыльев.
Летчики-ветераны считали, что, крепче затянув проволоку креплений крыльев и сделав угол острее, можно выжать из машины несколько лишних узлов.
— Я позабочусь об этом, — пообещал Мак.
— Закрепи все, чтобы он летел без рук, — кивнул Майкл.