Горящий ветер
Шрифт:
Я как бабочка
В открытом солнцу цветке.
Могу улететь.
Позволишь ли мне уйти?
Должна ли я остаться?
Что-то сферическое
Понимание придумано,
Оно не существует,
Оно не настоящее,
Не надо
Доверять иллюзиям.
Было
Потому оправдано,
Что мы ищем зеркало -
Амальгама врет.
Между мной и зеркалом
Пролегли галактики.
И порой мне кажется,
Все наоборот.
Это я придумана,
Это я отравлена
Серебром и серою,
Мышьяком и ангелом.
Он опять подглядывал.
Видел, гад, что плакала,
Подойти не смог.
Псалом 136
На реках вавилонских мы сидели и плакали,
Когда мы вспоминали о Сионе.
На вербах возле этих рек повесили мы арфы,
Когда мы вспоминали о Сионе.
Пленившие нас требовали песен,
Нам говорили "Пойте о Сионе".
Но как же веселиться нам на земле чужой?
Как песнь господню петь нам в Вавилоне?
О, если я забуду тебя Иерусалим,
Пусть правая рука меня забудет!
Прилипнет мой язык к гортани, если не с тобой,
Иерусалим, я веселиться буду!
Хазарский словарь
Мой брат, Августин, исповедался Господу моему.
Его слезы солоны, и эту соль я чувствую на губах.
Он чувствовал свою греховность и так страдал
По поводу украденных в детстве груш.
С тех пор греховность измеряется в грушах только,
А вовсе не в оставленных любовницах,
И не в сыновьях у нее отнятых,
И не в обетах ее не знать других мужчин,
Когда она одна отправилась домой в Африку.
Исключительно в грушах.
Мой брат, Франциск, разговаривал с животными.
Они ему отвечали взаимностью на его любовь.
Он так любил прокаженных, что на его руках
Со временем появились язвы - это были стигматы.
С тех пор любовь измеряется в язвах только,
А вовсе не в лекарствах от чумы,
От смерти, старости или конца света.
Ведь для этого придется тревожить мертвых,
Или, чего хуже, потребуется эксгумация трупов.
Исключительно в язвах.
Моя сестра, Элоиза, не хотела замуж.
Она не хотела замуж за своего любовника Абеляра.
Она не хотела замуж, она искала свободы.
А ее дядя не понял и кастрировал
С тех пор свобода измеряется в отрезанных яйцах,
А еще в философской переписке между монахами,
А вовсе не в осознанной необходимости,
Как завещал товарищ Спиноза,
Который еще говорил, что свобода - победа над смертью.
Исключительно в яйцах.
"Первый в тяжбе своей прав,
Но приходит соперник его и исследывает его", -
Сказал Соломон.
И с тех пор существует пять правд и семнадцать полутонов.
И каждый видит смутно, как через тусклое стекло.
А если он видит отчетливо,
То возможно он уже мертв.
А лучше живой собаке, чем мертвому льву.
Русский эрос
Обнимая взглядом прищуренным,
Расстояния меря верстами
Между осенями и веснами,
Не меняясь каким-то чудом,
Красноярсками да Рязанями
Расплодилась земля сырая.
Меж Кончиттою и Резановым
Распласталась тайга черновая.
А народ все больше душевный,
Из еды - икра да павлины,
Между Суховым и деревней
Путь возможно менее длинный,
Чем четыре шага с половиною,
С четвертинкой, восьмушкой и сопелькой
Меж наивностью и невинностью,
Между Западом и Востоком.
Все течет и все изменяется,
Гладь воды остается та же -
Жизнь от Англии до Японии,
От Израиля до Китая.
Молоканин
Дорога длинною была.
В горах так хочется тепла.
В ее глазах - страсть и уют.
Лишь в песнях о таких поют
Не смыкая губ.
Ему б бежать, а он не смог.
Бежать бы с ней, а он не смог.
Иль без нее, но он не смог,
Ведь мир так груб.
Он здесь чужой.
Он здесь один.
Он жив, он любит...
Не любим...
И нелюдим,
И ненавидим ею.
Но счастье в том, чтоб рядом быть
И ветер горный с ней делить.
Так жизнь пройдет
Счастливей и
быстрее.
А вера?
Вера - это что!
Не то, не то...
Она из племени людей
И он,
Но он не с ними.
Течет река, бежит река,
Как жизнь течет издалека.
Поток людей и разных вер
В котле турецком,
Нет, не смерть,
Но и не жизнь,
А что-то между ними.