Гоша Каджи и Алтарь Желаний
Шрифт:
В результате спора все быстро выдохлись, но каждый из учеников остался при своем мнении, считая собственную версию желания единственно верной. И каждый напряженно уставился на учителя истории, ожидая, что вот сейчас он скажет всем, какой я, Иванов-Петров-Сидоров, умница.
А Семен Борисович сказал намного проще:
— Что ж, ребятки, вы делаете успехи прямо на глазах, — и весь класс облегченно вздохнул. — Молодцы, слов нет! Вот только слишком уж торопитесь. Я, например, потратил несколько лет, чтобы попытаться восстановить хоть что-то из тех событий. И до сих пор не уверен, что моя версия — правильная. А вы решили, что сможете разгадать
Облегчение, охватившее было весь класс, исчезло без следа. Но заинтересованность — осталась. А у некоторых учеников даже проблески понимания сверкнули в мозгах. В крайнем случае, Гоша понял, как ему показалось, чего добивается от них профессор Волков. Он всего лишь хочет научить их умению слушать других, но в то же время думать своей головой. А история этому только помогает. И всего-то.
— Каджи, — учитель развернулся в сторону Гоши, — вот вы предположили, что Людвиг загадал такое желание, чтобы Беренгарий стал мудрым. С чего это вы так вдруг решили? Вы можете обосновать свое мнение, так что бы и другие с вами согласились?
Гордий злорадно оскалился, предчувствуя потеху, и устроился поудобнее за партой, откинувшись на спинку. И его поддержали. Далеко не все, конечно, но фалстримцы — однозначно. И еще некоторые из учеников.
Гоша встал, смущенный от всеобщего внимания. Пожал невнятно плечами, а потом решил внутри себя, что хуже все равно не будет. И так уже все взгляды прикованы к нему. Ляпнет глупость или нет — совсем ничего не изменится.
— Я просто вспомнил случайно то, что мне говорила сестра о нагах.
— И что же она вам такое интересное про них рассказала? — Семен Борисович пригладил пятерней волосы, которые и так вроде бы лежали вполне нормально, а затем уселся за свой стол, опершись щекой на ладонь. — Я — одно сплошное внимание.
— Мерида сказала, что наги — мудрые, — тихо начал Гоша, но потом уже увереннее и даже с некоторым вызовом в глазах продолжил: — И еще добавила, что мудрость обычно сочетается с добротой и прочими положительными качествами, если мудрость настоящая. И соответственно мудрый человек не может быть плохим, и никогда не останется на темной стороне. Вот я и предположил, что Людвиг пожелал мудрости для своего противника…
— А почему не смерти или просто поражения, — задумчиво поинтересовалась Яна.
— Янка, но он же сам мудрый был, как ты не поймешь! — горячо возразил Гоша, опять возвращаясь к их только что законченному спору. — Он ни за что не мог пожелать кому-то смерти. Одно дело погибнуть просто в битве, лицом к лицу, когда или ты, или тебя. А другое дело — приказать каким-то неведомым силам кого-нибудь убить. Это совсем разные вещи. Да и Людвиг продолжал вроде считать Беренгария все еще другом? Хотя бы бывшим… Он не хотел у него ничего отнимать, ни могущество, ни славу, — ничего. А только лишь преподнес ему подарок на прощание. Вот ты сможешь пожелать мне заболеть драконьей оспой, если мы вдруг с тобой поссоримся?
— Она вряд ли, а вот я — запросто, — Гордий весело оскалился, довольный шуткой, только почему-то никто кроме него самого не улыбнулся, даже обе его тени.
— Вы хорошо прицелились, Каджи, и попали точно в десятку, — Семен Борисович махнул ему рукой, чтобы он садился. — Интересно только, почему к вашему мнению никто, даже друзья, не прислушались? За точное попадание в яблочко — плюс десять баллов Блэзкору.
Блэзкорцы ликовали. Остальные —
Каджи обиделся на Яну за то, что она не ответила тут же твердым «нет» на его предположение о драконьей оспе. Выходит, что в запале может и пожелать что-то подобное? А Янка страшно обиделась на Гошу за то, что он посмел даже только представить себе ТАКОЕ. За кого он тогда ее принимает?
Они напряженно молчали, уставившись вмиг погрустневшими глазами в столешницу парты, лишь бы не встретиться ненароком взглядами. И не менее напряженно думали, даже не слушая, что там рассказывает учитель, и что пытаются им прошептать сзади Роб с Аней, помогающие себе активными тычками им в спины. Целых две минуты давящей на уши тишины. А потом они одновременно стремительно развернулись навстречу друг другу, столкнувшись взглядами с такой силой, что казалось, сейчас искры разлетятся во все стороны, устроив пожар. И быстро, словно боясь не успеть, выпалили в один голос:
— Прости…
— …А самое интересное заключается в том, — голос учителя наконец-то прорвался в их уши, — что через некоторое время после битвы «уже мудрый» Беренгарий построил и основал школу обучения колдовству, где и стал первым ее директором. Школу не совсем обычную, а «мудрую». И назвал он ее — Хилкровс. Только у нас есть факультет темных сил. И основная задача нашей школы вовсе не в том, чтобы научить вас заклинаниям и прочему волшебству, хотя куда же без этого. Главное — чтобы вы стали мудрыми и научились сплачиваться в единый коллектив перед лицом настоящей опасности, несмотря на все отличия, которые вас разъединяют. А опасность всегда ходит рядом, потому что, как верно вчера подметил Этерник Верд-Бизар, борьба между добром и злом — вечна. И передний край битвы между светом и тьмой проходит через души каждого из нас, вне зависимости от принадлежности к тому или иному факультету.
Профессор Волков невозмутимо довел свою речь до логического конца, не обращая внимания на разинутые от удивления рты. Закрывались они медленно и постепенно. А тут и колокол, озвучивающий окончание урока, гулко раздался басом из Часовой башни — маленькой надстройки в виде пагоды над прямоугольным основанием Центральных ворот замка.
— К следующему уроку прочитайте первые три параграфа истории магии. Пять баллов тому ученику, кто сможет мне более-менее правдоподобно объяснить, почему первый маг и верховный чародей того времени Карлус, отличаясь « благоразумием, сдержанностью и проницательностью» был наряду с этими качествами « властолюбив, алчен и жесток». И почему же его прозвали, в конце концов, Преданным? Интересное сочетание таких разнообразных качеств в одном человеке, не правда ли…? А теперь, до свидания, дети. Встретимся уже на следующей неделе, во вторник.
И учитель немедленно исчез из класса, словно опаздывал на очень важную встречу.
Глава 2. Теория, практика и заклинания
Янка, повинуясь требовательному взгляду сестры, быстренько швырнула учебник в сумку и с ветерком исчезла вместе с ней на выходе из класса. Каджи наоборот неторопливо собрался и, влекомый толпой учеников, пошел следом. Баретто терпеливо его дождался, и когда они чуть отделились от общего потока первокурсников, слегка приотстав, поинтересовался: