Господа офицеры! Книга 2
Шрифт:
Роту перед рассветом сместили влево, поскольку на позицию выдвинулся третий батальон. Новая позиция практически оказалась такой же. Зелёный выгон, затем ячменной поле, за ним пустошь и холмы с окопами красных. Хорошая, надёжная позиция на господствующих высотах. Орудий у них прибавилось, примерно вдвое.
— Если не ударим в потёмках, то умоемся кровью, — сказал Аженов Вадиму. Тот согласился.
Рассвет наступал стремительно. Стало светло. Третий батальон развернулся почти на версту, готовясь наступать вдоль дороги, упираясь правым флангом в речку Кагальник. 1-й батальон наступал левее. Первой роте выпало двигаться вместе
Наступление начал третий батальон, развернув свои роты в почти ровную цепь. Цепь густую, отлично видную противнику.
— Господа офицеры! — прокричал ротный. — С богом! Вперёд!
Рота поднялась и пошла, быстро догнав цепь третьего батальона. Остальные роты шли уступом правее сзади. Петр спокойно вертел головой, времени осмотреться хватало. Красные пока не стреляли, суетясь на своих буграх. Солнце светило им в лицо и их было хорошо видно.
"Тысячи две, не меньше", -подумал Пётр, оценивая противника.
Прошли зелень выгона и пошли по полю, колосья стояли по пояс. Ударила красная артиллерия, накрывая наступающую цепь разрывами. После минутной пристрелки перешли на беглый огонь. Цепь ускорила шаг, пытаясь выскользнуть из-под удара артиллерии. Но расчёты у красных были опытные и вовремя корректировали прицел. Каждый снаряд выхватывал из цепи двух-трёх человек. Особенно доставалось восьмой роте.
С восемьсот метров ударили пулемёты. Не меньше десятка. Сразу бросив на атакующих стальную метель. Пули жужжали, косили поле и идущих по нему людей. Цепь офицеров начала редеть. Падали раненые и убитые. Сплошные крики, мат, заглушаемые взрывами снарядов. Тел не было видно. Люди просто исчезали среди ячменя, сметённые чёрным султаном или невидимой пулей.
Прошли поле, вывалились на пустошь, с жидкой, иссушенной солнцем и ветром травой. До противника метров четыреста.
— Ложись! — заорал Аженов, плюхаясь на живот. Взвод услышал! Большинство успело лечь, когда противник дал залп из всех стволов. Здесь ждали, пока офицеры вывалятся на открытое место. Аженов посмотрел налево и направо: лежали все. Долго правда не належишь — у противника с высот вся цепь на виду. Стрельнули по несколько раз, пытаясь попасть в пулемётчиков. Третий батальон, переждал пять залпов, и пока красные перезаряжали винтовки, поднялся в атаку.
Первая, генерала Маркова рота поднялась вслед за ним. Бежали быстро, как могли! Но расстояние для броска было великовато. Пулемёты навстречу выли как бешенные, хлопали разрозненно винтовки, озаряя вспышками всю линию красных укреплений. Хорошо ещё не было колючей проволоки, а то бы до окопов так и не добрались.
Пётр на секунду остановился и бухнул в пулемётчика, который справа в упор выкашивал взвод девятой роты. Тот завалился. Аженов тут же помчался дальше и через десяток секунд был уже в красных окопах — мелких ячейках для стрельбы лёжа. Успел двоих взять на штык и одного застрелить в спину. Забежали с Вадимом на холм. Большевики дружно бежали в степь. Не торопясь отстреляли по две обоймы, пока бежавшая толпа не скрылась в балке. Из балки вылетело два красных броневика и застрочили пулемёты, отсекая преследователей. Кто не успел лечь — тех скосило. Конницы не было, преследовать красный отряд некому.
Бой был явно проигрышный, хотя красные и бежали. Пленных почти нет, а то что захватили с десяток пулемётов и одно орудие, это не делало погоды.
Назар Борисович Плохинский приказал отставить преследование, собрать всех раненых и убитых в одном месте. По ячменному полю шатались долго, растянувшись в цепь. Но отыскали всех. Из станицы потянулись подводы, санитары оказывали первую помощь и развозили раненых к перевязочному пункту и станичной школе. В третьем батальоне повыбило многих санитаров. Больше всех досталось восьмой роте — в строю осталось полста человек, остальные ранены или убиты.
Ночью полк погрузился на подводы и тронулся в степь. Раненых оставили в Кагальницкой с дальнейшей переправкой в Новочеркасск. Две сотни подвод под мерный скрип колёс двигались всю ночь. Утром себя не узнали. Серые негры! В пыли всё: лица, руки, обмундирование, сапоги и винтовки. Пыль на зубах, в носу, на ресницах. Вокруг губ чёрная каёмка. Зато выспались! Остановились у речки, умылись, протёрли винтовки, напоили лошадей и дали им отдых. Поели и попили сами.
Пока лошади отдыхали, начались разговоры о прошедшем бое. Около Аженова и Озереева собралось чуть ли не полвзвода. Всех интересовало мнение "старых" марковцев.
— Что я вам могу сказать, господа! — сказал Пётр. — Честь вы свою не уронили, дрались здорово. За чужими спинами не прятались. Но так воевать нельзя. Трети роты как не бывало. Еще три-четыре таких боя и полка не будет. Наша задача красных в землю ложить, а не самим погибать. Но это не ваша вина, а командования. Начни мы атаку на два часа раньше, то есть в темноте, мы бы красных не три сотни, а всех вырезали. И потери были бы в четыре раза меньше. А всего и надо было — надеть белые повязки на руку и ударить. Вся их артиллерия и пулемёты оказались бы бесполезны. Вот тогда бы и порезвились. А следом, прямо с рассветом — казачков послать на преследование. Думаю, кагальницкие бы не отказались выловить остатки по степи. И нам хорошо и им прибыток.
Но даже в той атаке, что мы провели можно было потери уменьшить. Бегом пробежать выпас и скрыться в хлебах. Ползком, на четвереньках пересечь поле и накопиться в ячмене с противоположного края. А потом уже дружно рвануть вперёд. Даже можно было бы перебежками метров двести по пустырю перед холмами перебежать, чтобы выйти на убойную дистанцию. Потери, я думаю, раза в два поменьше были.
— Пётр Николаевич, а вы на фронте кем были?
— Ротой командовал.
— А почему вас здесь не поставили ротным?
— Тогда не только ротные, и батальонные рядовыми ходили. Нашей ротой командовал сначала полковник, потом подполковник Плохинский, он в Гуково даже пулемётчика, который стрелял в упор, штыком заколол. Наш взводный капитан Згривец, царство ему небесное, такие тактические задачи на лету щёлкал. Мы похожим образом атаковали в Лежанке. Переправились под обстрелом через речку, накопились в камышах и атаковали красных со сменой направления атаки. Вроде побежали в сторону села, потом повернули на сто двадцать градусов и ударили по предмостному укреплению практически с тыла. Но я не о тактике боя хотел переговорить, а о последующих результатах. У вас сколько сейчас патронов? Не стесняйтесь, докладывайте!