Господа офицеры
Шрифт:
В руках у нее было ружье. Двухстволка.
«Урки» заухмылялись, не веря, что она способна сделать хоть что. Но они ошибались.
— Считаю до трех, — предупредила Ольга. — Раз!...
И, вскинув ружье, выстрелила. Крупная дробь ударила в ближайшую машину, начисто снеся правый подфарник и изрядно дырявя капот, который местами стал напоминать дуршлаг.
— Ты че, дура! — взревели бандиты. — Ты знаешь, сколько эта тачка стоит?
Но Ольга их не слушала.
— Два! — сказала она.
И,
Ни хрена себе баба!...
Воспользовавшись мгновенным замешательством, Ольга переломила ружье пополам, выбросив на землю дымящиеся гильзы, и, прежде чем кто-нибудь успел хоть что-то сообразить, толкнула в стволы два новых патрона.
— Три! — сказала она, вскинув к плечу двухстволку и уставя оба ствола в глаза бандитам.
Ружье с такого расстояния — страшное оружие. Даже более опасное, чем пистолет. Из пистолета нужно еще умудриться попасть, а из ружья точно не промахнешься! Да и поражающие возможности у него иные — выстрелом из пистолета можно уложить одного, а дуплет дроби снесет всех. Пусть даже до смерти не убьет, но глаза повышибает точно!
Что и говорить — неприятно ощущать себя диким селезнем на открытии охотничьего сезона.
— Ты это... пальцем-то не шеруди! — тихо сказал кто-то, выражая вслух общее опасение. Кто его знает, насколько тугие у этой старинной берданы спусковые крючки.
Бандиты напряженно заглядывали в дырки стволов, боясь шелохнуться. Но даже не ружье пугало их, а глядящие на них поверх стволов глаза.
Точно ведь пальнет!...
Пауза затягивалась — еще секунда-другая, и бандиты очухаются. Ну не стрелять же в них в самом деле!
И верно, злодеи стали переглядываться друг с другом.
Положение спас Мишель. Он поднялся на ноги и сказал:
— Господа, оружие на землю! — И, обернувшись к джипам, добавил: — Вас это тоже касается! И без глупостей, а то из ваших приятелей до конца жизни дробь придется выковыривать.
Его, конечно, не послушали. Послушали Ольгу.
— Стрельни, милая, — попросил Мишель Герхард фон Штольц.
И Ольга, мгновения не сомневаясь, спустила курок.
Дробь прошла над самыми головами, шевеля и поднимая волосы.
А с кого-то сняла небольшой кусочек скальпа.
Бандиты разом присели!
А того, кто решился было оказать сопротивление, сунув пальцы за пояс, фон Штольц сшиб с ног ударом под дых, перехватив у него вывалившееся из рук оружие. Отчего сразу почувствовал себя уверенней.
Три ствола — два у Ольги и один у него — было втрое лучше, чем ничего.
— Господа, оставьте ваши глупости, — предупредил он. — Не злите даму, она у меня горячая, я точно знаю, я проверял.
На землю посыпались финки и пистолеты.
— Тетя Дарья, — крикнул Мишель Герхард фон Штольц. — Не сочтите за труд, соберите это.
Вышедшая из дома, напуганная до полусмерти, тетка Дарья стала, гремя, сбрасывать пистолеты в какое-то случайное ведро. В общей сложности стволов набралось килограммов десять.
— А теперь, милостивые государи, я рекомендовал бы вам поскорее отсюда убраться, — объявил Мишель. — Пока мы деревню на вас не подняли.
— Пушки-то верни! — мрачно сказал кто-то.
«Пушки», верно, следовало вернуть, дабы не развязывать полномасштабной войны. Пока стороны соблюдали «женевскую конвенцию», ограничиваясь руко— и ногоприкладством. Судя по всему, убийство в их планы пока не входило — и то верно, какой им с трупа навар, они не за жизнью его приехали, за «цацками»! Так зачем их лишний раз, злить?
Опрокинув ведро Мишель стал доставать из кучи пистолеты, выдергивать из них обоймы и вылущивать на землю патроны, которые взял с собой.
А пистолеты сбросил в колодец.
— Здесь не так уж глубоко, — сказал он. — За полдня достанете. Заодно колодец хозяевам в качестве компенсации за причиненные неудобства почистите. Ольга!
— Что, дорогой? — с готовностью откликнулась та.
— Собирайся. Мы уезжаем.
— Куда?...
Он и сам пока не знал куда. Знал откуда...
Отсюда, где их, несмотря на глухомань, все же отыскали! Как только?...
Ольга вышла через пять минут, одетая и, кажется, даже причесанная и накрашенная. Удивительные создания женщины, даже в таких обстоятельствах хотят нравиться!
И — нравятся!
— Если вы не против, я одолжу у вас машину, — вежливо сказал Мишель Герхард фон Штольц. — Впрочем, если против — все равно одолжу. Ключи!
Водителе нехотя бросил ему ключи.
— Нам лишь до станции доехать, — извиняющимся тоном сказал Мишель. — Не скажу до какой. Только не подумайте, судари, что это угон, — свое движимое имущество вы сможете найти на одной из платных стоянок, в одном из, ума не приложу каком, населенном пункте. Кстати, этот сувенир, — кивнул он на последний, невыброшенный пистолет, — вы отыщете там же, под половичком.
И на прощанье прострелив четыре колеса у оставшегося джипа, помахал из окна ручкой:
— Счастливо оставаться, господа! Не рад был с вами познакомиться, не надеюсь на новую встречу и не желаю вам ничего доброго...
Договорить Мишель не успел, отброшенный десятикратной космической перегрузкой на спинку сиденья. Джип прыгнул с места в карьер.
— Ой! — испуганно пискнула Ольга, снеся какой-то плетень.
— Милая, это ведь не «шестерка», — укоризненно сказал Мишель. — Это автомобиль.