Господарство Псковское
Шрифт:
С самого начала сложилось так, что без Пскова Старой Ладоги бы уже не было. Да и если бы не своевременное предупреждение о грозящей им опасности и помощь Трувора, то, скорее всего, и самого Синеуса бы не стало. Вот и прислушивался один князь к другому.
Так и вышло, что эти наши слова упали на подготовленную почву. Пусть ладожанин для начала задумается и на следующую встречу приедет со своими якобы мыслями. А мы его поддержим.
Распрощались на причале и отчалили, подняв паруса. Всю обратную дорогу перебирал в памяти прошедшие разговоры. Правильно или неправильно я поступаю, не ошибусь ли, направляя в другую сторону развитие своего государства? Да и если у меня выйдет моя задумка, то и государства такого уже не будет. Что-то другое образуется. Когда уже на горизонте показались башни псковского Крома, я успокоился,
Видя мои метания, Трувор и Горивой не докучали разговорами, держались в стороне, за что я им был благодарен. Уже когда определился в своих сомнениях и укрепился в решениях, подошёл к стоящим у борта соратникам:
– Красивый город мы построили!
– Красивый! – поддержал меня Горивой.
– Самое главное, что мощный. Никакому врагу его не взять, – добавил князь. – Что надумал?
– Надумал, что надо укреплять рубежи, дружину увеличивать, торговлю расширять. Теперь денег понадобится ещё больше. В устье Наровы крепость ставить надо и на островах. Земли под себя подобрать поскорее. Ян вернётся, и можно будет выходить. Заодно и на запад пройдём.
– А ну как не согласятся вожди под нашу руку идти? Что делать будем?
– Некуда им деваться. Прежней жизни уже не будет. А мы им и оружие, и инструмент дадим, да и поборами мучить не будем. Опять же, с нами лучше торговать – пользы больше будет. Крепости поставим, дружину разместим – будет защита.
– От кого защита-то? – вскинулся Трувор.
– С запада пруссы пойдут, давить начнут. С юга сначала хазары полезут, потом печенеги и половцы. От наскоков с севера покоя долго не будет.
– Ты ж говорил, что не дойдут хазары до нас.
– Мы сейчас новую историю пишем. Что в этой истории произойдёт, зависит только от нас. Дойдут хазары или не дойдут, а свои границы защищать надо. Ну, удержим мы город, а городища да поселения пожгут и народ в полон угонят – останется пустой край. Что делать в пустом княжестве будем? С кем дальше государство поднимать станем? Поэтому и говорю, что беречь людей надо.
– Людей нам уже не хватает. Мы с Горивоем всю думу сломали, где ещё набрать и мастеров, и дружинников. Да и хуторян не хватает – землю пахать некому.
– Вот! Невольничьи рынки вокруг забиты людьми русскими да славянскими. Тащат басурмане полон из набегов. Откуда же на земле нашей будет порядок да зажить? Я вот думаю на юг пройти да клич по землям бросить для всех желающих переселиться на земли наши. Смекаю – пойдут люди к нам.
– Да и у данов с варягами после набегов столько рабов на рынках продаётся…
– Верно, княже. К ним сходить надо, да договориться с торговцами живым товаром. Может, сразу к нам везти нужных людей станут. Купцов наших озаботить необходимо – пусть договариваются.
Такой вот разговор состоялся на подходе к городу. А потом завертело, закружило делами. Уходили и возвращались лазутчики да дружинники – несли с собой вести добрые и не очень. Вернулся Ян, сошёл на причал, довольный, как кот, объевшийся сметаны. Принёс радостную весть. В скором времени ожидался визит совета племён чудских кривичей. Пиратскому ватажнику удалось заинтересовать вождей появляющимися возможностями в развитии от торговли с нами да огромной военной силой нашей дружины. Помогло и то, что слухи о нас летели по землям впереди послов и дружинников, облегчая разговоры и переговоры.
Так что к следующей поездке в Ладогу к Верховному у нас уже были с собой новые карты наших границ и предложения о возможном государственном устроении наших княжеств. Оставалось только заключить обоюдовыгодный союз между князьями. Хотя тут даже не между князьями, а между отдельными княжествами. Для единого управления ими время ещё не пришло, но уже надо было об этом задумываться на перспективу.
Ещё раз поговорили с Рюриком и Вольгом. Договорились о военном и торговом сотрудничестве. Мы обещали помочь строительными пиломатериалами Новгороду на первое время, а в дальнейшем дали добро на обучение у нас новгородских мастеров новым ремёслам. Скоро лесопилки будут стоять и в Новгороде. Да и кирпичное производство очень уж пришлось по душе князю. Так и расписывал, каким может быть красивым кремль из красного кирпича. Ну и ладно, не жалко. С упоением рассказывал Рюрик о новом строящемся городе. Масштабы застройки были скромнее, чем у псковичей,
– А ты, князь, не спеши их в свой город звать. Зачем тебе такая заноза, да ещё и в мягком месте? Пусть сидят тихо у себя – посмотришь, чем и как дышать будут. А если что, так их на отшибе и придавить можно будет по-тихому. Петуха красного пустить ночью на стены, и всего-то делов. Да налогами на дружину их обложи – на следующий год хазары начнут повсюду шалить. Не ты, так они сожгут. – И подмигнул.
Одобрительное молчание со всех сторон подтвердило мысли труворовского безопасника.
Глава 3
Новые земли, новые союзники. Тревожная ночёвка
Псков
К лету город стал походить на разворошенный муравейник. Повсеместная стройка, ржание лошадей и окрики людей, лай собак и беспокойное мычание коров, перестук топоров и молотков, визжание пил – вокруг была одна большая стройка. Наши торговые ладьи и баржи успевали только разгрузиться и сразу же, загрузившись, уходили в новое плавание. Расширившиеся по осени мастерские опять не справлялись с поступающими непрерывно заказами, и в процессе работ пришлось вносить изменения в генеральные планы, увеличивая их количество. Казавшееся ранее огромным поле перед нашей крепостью уже почти полностью было занято новыми строениями. Как и было задумано, моя крепость превращалась в город мастеров. Даже скотный двор, до последнего державшийся за свое место в восточном углу крепости, вынужден был всё-таки перебраться за стену. Да и огороды за крепостной стеной пришлось переносить подальше, кое-как выдержав горячий напор Милены. Жена плотника встала грудью, в прямом и переносном смысле, на защиту общественных грядок. С одной стороны, всё верно – где нам ещё можно было взять свежие овощи, не на рынке же всё время закупаться. Да и своё всё равно вкуснее. Только выделив новые наделы под огороды и перенеся изгороди смогли кое-как договориться с непримиримой хозяйственницей. А как с ней можно было спорить? Все и так понимали, что хозяйка была полностью в своём праве – сколько труда в землю вложено. А теперь получается, что кроме труда и потерянное попусту время. Планы и надежды насмарку. А ещё надо было раскапывать новые земли и готовить их к посеву, благо хоть семян было достаточно. Пришлось и выпасы переносить вместе со скотными дворами подальше от огородов. Кстати, земля в этом времени была гораздо плодороднее, чем в моём. То ли этому способствовали невырубленные леса, и почва ещё не выдувалась ветрами и не смывалась дождями, а только набирала силу от опавшей осенью и перегнивающей за зиму листвы. Листвы же было много. Даже несмотря на то, что почти весь лес, прилегающий к окольному городу, мы вырубили, оставив только кое-где молодую поросль для красоты и озеленения города. Да ещё и пересадили много лиственных деревьев и ёлочек.
Для дружины пришлось строить четвёртую казарму – всё-таки приток пополнения хоть и тонким ручейком, но тёк. Теперь у нас было три с половиной сотни стрелков. Старая гвардия в две сотни составляла основу, а новое пополнение усердно занималось стрельбой, навёрстывая в обучении. Добавились и мечники. У них больше всего было пополнения. Туда брали всех желающих, кто выказал хоть какое-то умение. Численность пехоты составила более шести сотен без учёта морских команд. Да и егеря после зимнего сезона увеличили свой состав на добрых полсотни человек. Среди прибывающих к нам переселенцев постоянно крутились зазывалы и вербовщики, всеми возможными способами заманивая парней на службу в княжескую и боярскую дружины. У Трувора дела шли также неплохо, и общая численность наших бойцов уже переваливала две с половиной тысячи человек. Вроде бы и много по меркам славянского мира, но если сравнивать с собираемыми в походы варяжскими дружинами или же с хазарским войском, то это была капля в море. В зависимости от размеров один дракар берёт от двадцати до пятидесяти человек. В особых случаях это количество резко возрастает до сотни воинов и более. Вот и прикиньте, если этих дракаров будет триста… Так что нам ещё расти и расти. Да и планируемые к постройке новые крепости надо будет занимать хоть каким-то гарнизоном.