Господин барон
Шрифт:
На въезде в замок я с удивлением отметил садящихся в машины людей фон Веллешварма, приветливо махавших нам на прощание. Решив уточнить этот вопрос заодно с другими я спихнул желающих что-то высказать горожан на пажей, дескать молодые сейчас соберут все жалобы, вот тогда и поработаем, а сам кинулся в донжон. Фон Шнитце-младший уже бежал навстречу.
— Эгги, где отец?
— Уехал полчаса назад. Вместе с господином фон Веллешвармом, они не дозво…
— Знаю! Почему осаду сняли?
— Не снимали. Приехали какие-то люди на трех автобусах и заменили прежний состав осаждающих. Я попытался разузнать что-нибудь, но никто ничего не знает. Поступил приказ —
— Что?
— Вам надо это видеть.
Смотреть я решил с надвратной башни. Когда мы возвращались, то осаждающие никак нас не задерживали, чем-то занимаясь в своем лагере, а теперь буквально за минуту в конце улицы и рядом с воротами выставлены заграждения, прогуливаются несколько патрулей. И в каждом из них был человек с арбалетом!
До сих пор мы не применяли ничего метательного, кроме откровенно бутафорских «камней», кидаемых на головы осаждающих, но сейчас, похоже, все изменится. Конечно, современное оружие в городе было, все-таки и моим, гравштайнским полицейским, безоружными ходить не полагалось, и у Эвальда в отряде были точно такие же обученные бойцы, но договор был строг — раз уж у нас законы средневековые, то и оружие должно соответствовать. При этом никому и в голову не приходило хотя бы луки взять на осаду; ну не было у нас в страже кровожадных дураков, костяк веллешвармцев сплошь люди защищающие или спасающие другие жизни, у меня романтически настроенная молодежь, рвавшаяся в ближний бой — лук воспринимался как аттракцион для туристов, но никак не оружие.
Сейчас же я видел внизу по меньшей мере десяток арбалетчиков. Не поспоришь, соответствует эпохе. Стоят, смотрят — ко всему готовы, ничего не жаль. И что характерно — из семи стрелков четверо в таких же высоких сапогах, что и запертый сейчас в камере представитель Элли Кустхива.
Значит, это только начало неприятностей. Точнее — продолжение. И что дальше?
Словно услышав мои мысли внизу началось движение и группа копейщиков при трех стрелках окружила идущего к нам человека в самом обычном сером костюме.
— Он приехал на одном из автобусов и привез приказ.
— Спасибо, Эгги. Пажей в доспехи и сюда. Встретим гостей, кажется, они собираются о чем-то говорить.
Десять минут спустя Номан и Алекс помогали друг-другу нацепить железо, а Дэн с башни пытался разузнать, что именно хотят от нас. Безуспешно, предводитель противника требовал на разговор меня лично и никто другой его не устраивал. Ну что же…
— Открыть ворота!
Через ров перед воротами был перекинут мост. Эгельберт все жаловался мне на цены по ремонту подъемного механизма, в плане его восстановление должно было состояться через тринадцать лет, а старику все хотелось это проделать поскорее, вот и зудел, надеясь, что я откуда-то вытащу недостающие деньги. Впрочем, пусть и не поднимающийся, но крепкий мост с массивными перилами стал вполне сносной площадкой для переговоров: у меня за спиной провал ворот, которые могли быть захлопнуты мгновенно, у противника — длинная улочка-подъем, ставящая его в неудобное для атаки положение. Ни спрятать засадный отряд, ни сбежать, если что. Ладно, начнем:
— Кто вы такие и где мой благородный противник?
Предводитель в сером вышел вперед, остановился в пяти шагах от меня и коротко поклонившись представился:
— Лесер. Фридрих Лесер.
— Случайно не коллега Отто Шрайбера?
— Как вы догадались?
— Настоящие злодеи всегда работают командой. Итак, что вы хотели сказать?
— Что в отсутствии господина фон Веллешварма я командую
— Но?
— Простите?
— Вы же не просто за этим пришли?
Лессер улыбнулся. Так улыбается палач-энтузиаст хорошо зафиксированной жертве… ну или налоговик — пришедшему оправдываться гражданину.
— Да. Внимательно рассмотрев заключенный вами и господином фон Веллешвармом договор я не нашел смысла его выполнять.
— Что значит «не нашли»? Не вами заключен, не вам и отменять.
— У меня другое мнение. Вся эта буффонада — пустая трата ресурсов моего клиента. Поэтому я собираюсь закончить безнадежное предприятие.
— Вы решили капитулировать?
— Наоборот, я предлагаю сделать это вам.
— Вот уж чего я делать не собираюсь. Крепкие стены, отважные бойцы — было бы глупостью согласиться на сдачу.
— Зря. Насколько я знаю, ваш управляющий разослал большую часть министериалов на ваши поиски, поэтому ваши наличные силы на данный момент это десять-пятнадцать человек?
— Между прочим, если я издам указ, что все примкнувшие ко мне освобождаются от налогов, то половина ваших солдат перебежит ко мне в тот же день. А оставшиеся — на следующий, после того, как сожгут головной офис вашего ведомства.
— О, я в курсе ваших методов. Боюсь, в данном случае они не сработают. Мой отряд собран из людей, которым понадобятся определенного рода советы и помощь после присоединения к федерации. Я способен им это дать. Только я. Все абсолютно законно и выгодно всем сторонам договора, поэтому они не предадут.
Я скептически посмотрел на него. Наверное, в душе чиновника еще оставалось что-то человеческое, поэтому он чуть отвел глаза и немножечко покраснел.
— Тем не менее кровопролитие не входит в мои планы, поэтому я предлагаю вам сдаться. Обещаю хорошее обращение, приличные условия содержания и освобождение через две недели.
— Ответ отрицательный. Сдаться старому Эвальду еще можно было бы, он человек чести, но вам? Увольте.
— В таком случае через тридцать минут мы начнем. Честь имею! — Фриц четко развернулся на месте и печатая шаг удалился. Сразу видно прусскую кровь, вон, наемники идут вразброд, только что оружие за собой по земле не тащат. Ничего, русские прусских завсегда бивали, а уж румынский барон вообще в кашу размажет.
— Закрыть ворота!
Не оборачиваясь, я прошел во двор, поднялся на стену, осторожно пригляделся к происходящему внизу. Там готовились что-то поджечь, во всяком случае несколько канистр из машины повытаскивали. Черт, как удобно с местными: отдали им приказ они и уехали. Наши бы остались поглазеть, или на сверхурочные работы самостоятельно запряглись по приколу. Можно было бы перевербовать, а эти… Этим отдали приказ жечь — они станут жечь. И стрелять. А у меня в самом деле восемнадцать пацанов и девчонок, плюс четыре старика, плюс я сам. Можно, конечно, бежать, только сдается мне, что это как-то на руку моему главному врагу. Мда, отдать, что ли, приказ кипятить смолу? Хотя конкретно смолы у нас нет… можно коллекцию пластинок фон Шнитце расплавить.
— Господин барон?
— Что, Сато?
— Какие будут сегодня назначения?
Ах да, я же в это время их рассылаю по «местам стажировки».
— Проверить доспехи и оружие. Сато — со мной, будь неподалеку. Умник и Норман — во двор, в помощь Эгги. Ден, Алекс — в резерве, можете пока отдохнуть.
— А я?
— Ты? — Я мельком глянул на Марти. Боевой подруг насупившись ждала от меня нового издевательства. Что ж, грешно не уважить чужие надежды: — Так значит ты готова ни в чем не уступать парням?