Господин моих ночей (Дилогия)

Ардова Алиса

Сапфиры, аметисты, топазы, гранаты, бриллианты… Насколько десятков пар глаз, устремленных на меня. А ближе всех — кто бы сомневался — рубины с изумрудами.

Хвич с Мишем стояли впереди, гордо поглядывая на остальных и ревниво растопырив локти и крылья. На всякий случай.

Кажется, число мелких монстров, считающих меня своей собственностью, недавно удвоилось.

То, что мне не стоило слишком щедро и регулярно кормить Хвича кровью, я уже поняла. Вернее, Эвераш успел подробно объяснить.

«Для фамильяров кровь Хозяев не просто лакомство

или дополнительная энергия, а нечто большее. Знак избранности, единения, даже родства, — вспомнила я слова отца. — Мы делимся ею очень редко и только в строго определенных случаях. С новорожденными и малышами, чтобы они правильно развивались, а также с тяжело больными и раненными. Остальных изредка балуем парой капель, раз — два в год, не чаще, и стараемся никого не выделять. У нас даже собственных фамильяров нет. Все они, в какой-то степени, наши, а мы — их. Но в твоем случае Хвич успел подсуетиться, и теперь в глазах братьев имеет на тебя право первенства и неоспоримые преимущества. Можно сказать, он стал их негласным лидером».

Да, я, конечно, понимала, что хитрюга горгул воспользовался моим незнанием и повернул все к своей пользе, да еще и друга умудрился пристроить, но не испытывала ни обиды, ни возмущения. Как ни крути, а он всегда в трудные моменты приходил на помощь. Искренне поддерживал, учил, оберегал, спасал с риском для собственной жизни. Без него нас с мамой здесь бы не было.

Улыбнулась своему верному защитнику, мысленно благодаря за все, что он для меня сделал, и рубиновые глаза ослепительно засияли в ответ.

— Идем, Элис, — позвал отец, когда мы с фамильярами достаточно насмотрелись друг на друга. — Покажу тебе самое главное место питомника.

Он сделал шаг, увлекая меня за собой, и фамильяры тут же ожили, зашевелились. Отступили в стороны, освобождая проход, впрочем, достаточно узкий, чтобы иметь возможность то и дело касаться меня. Легко, словно бы случайно. Я не возражала, с улыбкой возвращая ласку и прикосновения. Но продолжалось это недолго.

Хвич с Мишем, негодующе рыкнули, догнали меня и пристроились с обеих сторон. Так мы и двигались дальше: впереди Эвераш, за ним я, а по бокам — горгул с драконом, выпятив грудь колесом и зорко охраняя свое сокровище. На возмущенный ропот следующих за нами собратьев дружная парочка совершенно не реагировала.

Отец лишь весело хмыкнул, заметив это безобразие, а я вздохнула. Придется поговорить с приятелями, иначе они так никому и не дадут ко мне приблизиться, а это неправильно.

Мы миновали несколько пещер, залитых мягким радужным светом, и оказались в небольшом зале с полукруглыми стенами, на которых расплавленным золотом переливались дымчатые кристаллы. Они казались живыми и мерно пульсировали, словно там, в глубине их билось пылкое, горячее сердце.

Фамильяры, повинуясь взгляду Хозяина, остановились, не стали входить. Все, кроме Хвича с Мишем. Эти двое сделали вид, что не заметили ничего, даже предупреждающего покашливания Эвераша, и проскользнули следом за нами. Правда, постарались держаться незаметнее.

— Сейчас

у высших подрастает восемь малышей, и скоро на свет появятся их связанные.

Эвераш указал на стену.

— Но здесь только семь, — быстро посчитала я кристаллы.

— Все верно. Фамильяр, несколько лет назад потерявший своего алхора, выбрал одного из мальчиков, как нового спутника.

— А как они находят друг друга?

Я подошла поближе, с интересом разглядывая мерцающее чудо.

— Мы пытались понять, но, боюсь, так до конца и не разобрались.

Отец встал за моей спиной, опустил на плечи руки.

— С рождением высшего на стене прорезается очередной кристалл, из которого с помощью Хозяина в положенный срок появляется питомец. На церемонии обретения алхор и магический помощник всегда узнают друг друга, ошибок еще не было. Иногда одинокий фамильяр вдруг объявляет, что готов принять юного высшего, тогда кристалл не образуется.

Меня потянули в сторону, привлекая внимание к чуть заметным матовым наростам.

— Три семьи ожидают сейчас пополнение, и уже очнулись от спячки будущие спутники еще не родившихся алхоров. Видишь?

Я кивнула и наклонилась ниже.

— Ладно, еще успеешь подробно все изучить. Идем в детскую.

Отец развернулся и двинулся к арке, противоположной той, в которую мы вошли, а я…

Я не могла оторвать от стены зачарованного взгляда. Повинуясь какому-то наитию, подняла ладонь и осторожно коснулась гладкого, удивительно теплого камня рядом с последним наростом. Ласково погладила. И вдруг почувствовала, как поверхность под моими пальцами дрогнула, прогнулась, а потом толкнулась вперед. Так толкался Талим, когда Нэсса разрешала коснуться ее живота.

— Элис!

Голос Эвераша заставил отшатнуться, и я в недоумении уставилась на только что появившийся на стене крохотный, почти незаметный бугорок. Что это? Еще одна семья высших ждет теперь ребенка? Надо будет спросить у отца… Потом.

— Да-да, иду…

Мы прошли длинным извилистым коридором, свернули в следующий, и вдруг горгул с драконом, будто по команде, вцепились в меня и потащили в боковой проход, круглый, как нора.

— Что такое? Хвич? Мишь? Куда вы меня ведете?

Я с сомнением посмотрела вслед удаляющемуся отцу.

— Узнаешь. — Хвич нетерпеливо дернул меня за руку.

— Увидишь, — мягко пообещал Мишь и совсем не мягко толкнул меня… гм… пониже спины.

— Так надо, — строго прибавил горгул.

— Ненадолго, — заверил его приятель.

И я подчинилась.

Что бы ни задумали эти хитрюги, ничем плохим мне это не грозит. Уверена.

Глава 13

В помещении, куда мы почти вползли — вернее, фамильяры-то вошли свободно, а вот мне пришлось низко наклониться, потому что лаз к концу пути сузился втрое — оказалось пустынно и сумрачно. Темные стены, пол, потолок… Если бы не едва заметно поблескивающий контур в центре, я бы вообще ничего не увидела.