Господин наследник, вы все еще приемный. Том 2
Шрифт:
Барыга, купивший сегодня машины, получил не двузначный намёк, что это машины… той самой банды.
«Блядство», — цыкнул он, — «Ну пацан, ну ёп твою мать!»
Не успел он предложить их в Европу, как ему чуть пиздюлей не вписали! Ну как так вообще? Это что за удача такая?! И мало того, что это машины банды, так они и вовсе… с огромными, сука, вмятинами!
— Ну пацан, ну сучёнок! Только попадись мне! — пузатый мужик сжал кулаки и чуть не зарычал, — Тьфу с тобой дела иметь!
И вот, получив весточку, что стоило бы и объясниться,
Эх, блядство! Не хотелось бы, конечно, пацана выдавать. Он, конечно, пиздюк, но банда — твари ещё большие. Им просто принципиально помогать не хочется!
Мда.
«Ну ладно, чё», — вздохнул он, — «Придётся, так придётся. Не хотелось бы отъехать, мне ещё семью кормить. Если надо, то переобуюсь»
Не с очень веселым пухлым лицом он подошёл к дверям бара. На секунду завис. Собрался с силами. Идти в логово таких тварей, что порой и девок насилуют…
Эх…
«Ну, с богом», — выдохнул барыга и, открыв дверь…
— А… где? — задрал он бровь.
В баре было пусто. Ни одного человека. Лишь парочка перевёрнутых столов, разлитых напитков и… всё.
Ни тел. Ни крови.
Лишь стойкая кислая вонь.
Будто все мигом просто исчезли.
— Э?
— Босс, что-то на вас лица нет, — повернулся на меня Даниэль, как я сел в машину.
— Ты прав… его нет… его снесла жестокая реальность…
Я распластался на переднем сидении и, задрав голову кверху, со всей силы медленно потёр лицо.
«Бля-я-я-я-ядский ро-о-о-о-от», — я ТАК протяжно вздохнул, что, наверное, весь воздух из машины выкачал.
Столько проблем… такой головняк… столько нервов… и всё для того, чтобы услышать:
«Я НЕ ЗНАЮ, Я ПРОСТО ШЕСТEРКА»
Eёёёёёп твою мать, этой Розы! Они кто такие, сука, чтобы это мне сделать?!
Он ничего не знал! Ничего, сука, не знал! Вообще! Он в душе не чает, зачем Софии меня ловить и что ей надо!
Он просто рассказал, что София ему не дала, она девственница, что Я раньше за ней бегал, и что они меня спалили в музее. ВСE. Зачем, каво, нахрена… не. Он ничего не знает!
Он просто цепная собачка Софии.
Ох, ну какое же дерьмо-о-о!
Что касаемо самой Софии… ну, она, походу, конченная. Во-первых, она садистка. Она частенько отправляет слуг своего же дома в больницы, потому что на них срывается. Она эгоистка. Она самоуверенная. Своей красотой и связями она не чурается пользоваться, вплоть до того, что перед тем самым неудачным сексом с блондином, она чуть ли не ноги заставила свои вылизывать. Ей НРАВИТСЯ чувствовать превосходство.
И ей плевать. Плевать на последствия! Её батя всё прикрывает. А батя её… Максимилиан Тэйлор. Знакомая фамилия, не так ли?
Это его отец упоминал как главного подозреваемого в своей смерти.
Выводок, млять, уродцев.
«Ну, что имеем?..», — выдохнул я.
Тридцать неплохих
«И в эту поехавшую было влюблено моё тело?..», — недоумевал я, — «Да, красивая, но… любовь так глаза закрыла? Или со мной она была нормальной?..»
Ох. Ну, короче…
Теперь банды нет, зато есть тринадцать душ, с которыми я не знаю что делать. Ну и естественно, ещё кровь блондина, которая тоже не факт что сработает.
«Ох…», — вздохнул я, — «Нужен выходной»
— Давай сестру заберём, и дальше по делам, — говорю я таксисту, и достаю телефон.
Не, точно надо отдохнуть.
Я: «Привет. Предлагаю завтра отдохнуть. Ты свободна?»
Алиса: «…»
Алиса: «у меня ногти уродские, я переделываю. я не пойду.»
И эта точку в конце ставит… за что мне это всё…
Добейте меня…
Я: «Красивые ногти»
Алиса: «…»
Алиса: «ты говорил что уродские.»
Я: «Я не говорил»
Алиса: «…»
Алиса: «я в кино хочу.»
Я: «Ладно»
Алиса: «и попкорна много. бесплатно.»
Я: «Ладно»
Алиса: «…»
Алиса: «нормальные ногти?..»
Я: «Красивые»
Алиса: «…»
Алиса: «ладно, пошли. Завтра отпрошусь пораньше»
Я вздохнул. Убивать три десятка людей, не поднимая руки, и то проще, чем обходить эти ментальные ловушки.
«В космосе всё было легче…», — моё лицо медленно раскисало.
Тем временем мы подъехали к школе. Умудрились ровно в четыре, с последним звонком.
Я вышел из машины и опёрся спиной о дверь, ожидая сестру. А вот и она. Ждать не заставила Я, конечно, попытался всмотреться в её лицо, мало ли зарёванное или, ещё хуже, в ссадинах, но…