Господин Наставник
Шрифт:
— Это моя работа! Ты не можешь просто появляться здесь, как сейчас!
Он подходит ближе, его темные глаза смотрят в мои, он не останавливается, пока моя спина не прижимается к стене.
— У нас договор. Я сказал, что вытесню тебя из зоны комфорта, проверю тебя и брошу вызов. Я не заставлял тебя соглашаться. Ты сама это сделала. Я только выполняю свою часть соглашения.
Я собираюсь спросить у него, как он узнал, где я, и затем до меня доходит, что сама сказала ему, когда он звонил. Мой гнев напрочь испаряется. Так или иначе, я довольна встречей с клиентами,
— Ты будешь наказана за тот небольшой трюк, который устроила ранее. За то, что заставила мой член затвердеть как… — он неодобрительно ворчит, и мой пульс зашкаливает. Я могу видеть потребность в его позе и во всей его статной фигуре. Потребность наказать меня вспыхивает в нем, и это, блядь, возбуждает меня. Что со мной происходит?
— Мне жаль, Сэр, — я моргаю, и мои глаза выдают мою собственную потребность.
— И что мы будем с этим делать? — его крепкие руки ложатся мне на талию, заставляя мои внутренности сжаться.
Осмелев, я просовываю руку между нами, обхватываю его ствол и сжимаю.
— Я могу позаботиться об этом, — предлагаю я.
На мгновение его веки закрываются, и я чувствую, как он твердеет у меня в ладони. Когда он снова открывает глаза, я вижу, что его великолепный контроль вернулся.
— Ты хотела бы этого, зверушка?
Я киваю.
— Да, — мысль о том, чтобы встать перед ним на колени и взять в рот его твердый член, делает меня влажной. Он качает головой, словно говорит мне, что я ошибаюсь.
— Не в этот раз, — говорит он, прикасаясь к моей шее.
Его пальцы легко кружат по моей шее, а губы касаются моих. Его руки удерживают меня на месте, он полностью владеет моим вниманием, и думаю, в этом весь смысл. Его палец поглаживает вену на шее, он слегка улыбается, когда чувствует, как бьется мой пульс.
— Тебя возбуждает быть наказанной. Непослушная девочка, — говорит он.
Я издаю хныкающий звук от возрастающей потребности прикоснуться к нему, поцеловать его. Мужской аромат его кожи, как он возвышается надо мной, даже если я на высоких каблуках, разрушительный взгляд, который говорит, что ты будешь принадлежать моему члену. Это слишком.
— Сколько у меня есть времени? — спрашивает он.
Я смотрю на кухню на часы.
— У меня есть сорок пять минут до следующей встречи.
— Прекрасно, — запечатлев поцелуй у основания шеи, Хейл отстраняется. Я смотрю на него голодными глазами, пока он развязывает узел галстука и вынимает его из-под воротника рубашки. — Повернись.
Я поворачиваюсь, прижимаюсь к стене, и Хейл берет мои запястья, крепко связывая их шелковой тканью галстука. Он молчит, и я не могу понять его эмоций. Как только я оказываюсь связанной, он ведет меня, удерживая за плечи, и я на дрожащих ногах иду за ним через холл. Он приводит меня в хозяйскую ванную, где я была ранее, и его взгляд удерживает мой в отражении зеркала.
Суровая линия подбородка, покрытая легкой щетиной. Он выглядит умопомрачительно
Я смотрю в зеркало и вижу, как его ловкие пальцы быстро расстегивают пуговки на моей блузке, открывая кружевной лифчик под ней.
— Как я и представлял, — он проводит пальцами по моим твердым соскам. Они торчат и чувствительны к трению кружева. Дыхание застревает в горле, и я громко стону, когда волна наслаждения проходит сквозь меня.
Он расстегивает крючки на лифчике, чтобы освободить грудь, и усаживает меня на столешницу, в точности как я фантазировала ранее. Затем припадает ртом к моей груди, втягивая сосок в теплый рот и заставляя меня вскрикнуть.
Я хочу прикоснуться к нему, погладить его, но не могу сделать это со связанными за спиной руками, и все, что я могу, это сидеть перед ним, вбирая каждую каплю удовольствия, которое он мне так старательно обеспечивает. Он перемещается от одной груди к другой, облизывая и посасывая, пока я не промокаю насквозь, готовая взорваться от своего непреодолимого желания.
Затем он встает во весь рост передо мной, его мягкие и влажные губы атакуют мои в поцелуе, и я не хочу ничего иного, кроме как ощущать его губы на своих. Но Хейл тянется в карман своего пиджака и вынимает оттуда маленький вибратор в виде пули, но закругленный на конце. Он включает вибратор, и в моем животе нещадно взлетает стая бабочек.
Хейл переводит взгляд на игрушку, жужжащую в его руке, и затем отстраняется от меня с дьявольской улыбкой.
— Сейчас мы можем заняться этим?
Я практически корчусь на столешнице. Он может читать меня как открытую книгу, и знает, что я хочу почувствовать эту жужжащую игрушку внутри себя. Но пытаясь собрать свое самообладание, даже со связанными за спиной руками и голой грудью, я вскидываю подбородок.
— Ты всегда в пиджаке носишь вибратор?
— Только когда работаю с плохими маленькими девочками, которые должны быть оттраханы.
Мои брови взлетают вверх.
— Кажется, ты все продумал.
— Я говорил тебе, что лучший.
Его тон уверенный, твердый, ровный. Он в своем великолепии, и ему это подходит. Высокий. Командующий. Ответственный. Он нравится мне больше, чем я могла себе представить.
— Ты когда-нибудь использовала такую игрушку, как эта, Бриэль?
Раньше я пользовалась вибратором; я не так уж и невинна.
— Да, — бормочу я.
Его челюсть напрягается.
— Но пользовалась ли ты им здесь?
Он прикладывает вибратор к моему соску, который немедленно затвердевает, и неожиданное удовольствие проносится по телу. Это не похоже ни на что из того, что я чувствовала ранее. Становится невероятно жарко, когда вибратор жужжит возле моей чувствительной кожи. Хейл кружит по одному соску, затем по второму, глядя, как вздымается моя грудь. Желание спиралью скручивается внутри, и мое тело безмолвно кричит в экстазе.