Господин штабс- капитан
Шрифт:
Вот тут, я чуть не прокололся, но вовремя прикусил язык, официально я ведь не мог знать, что именно привезли англичане, конечно наиболее вероятно, что своих уродцев, как и в той истории, но могли и под влиянием моих машин сделать похожие.
— Как я могу думать, если понятия не имею, что именно привезли англичане.
— По тем сведеньям, что я получил, на их машинах стоят по два орудия и целых шесть пулемётов, настоящие сухопутные корабли.
— Это какие тогда должны быть громады и какая у них форма?
— Говорят ромбовидная.
— Как
— Да нет, это если с боку смотреть ромб получается, снизу вперёд, а гусеницы по всему корпусу идут.
— А как там вооружение стоит? — Это уже спросил поручик Говоров, мой командир роты самоходок.
— В боках по спонсону, в котором стоят орудие и пулемёт, еще два пулемёта спереди, в лобовой проекции и по пулемётной башне наверху, спереди и сзади.
— Господа, — Обратился я ко всем присутствовавшим. — Знаете, большой шкаф громче падает, для всего этого нужны большие размеры, а значит и попасть в такую машину гораздо легче. В мои попасть трудней будет, но всё же однозначно сказать, чья машина будет лучшей, я не могу, всё же я их не видел лично. А ещё без испытаний определить это нельзя, но время всё покажет, хотя по моему личному мнению такая конструкция, это тупиковый путь.
— Почему? — Тут спросили практически все офицеры.
— Залог тактики использования бронетехники, это скорость, манёвр и огневая мощь. К тому же не думайте, что с появлением на поле боя бронированных боевых машин не начнут разрабатывать и средства их поражения. Те же 57 миллиметровые орудия с бронебойным снарядом отлично могут их поражать, делаем новый, низкий лафет для орудия и удлиняем ему ствол и вуаля, вот вам орудие для борьбы с бронетехникой противника. А теперь скажите, в какую цель легче попасть, маленькую и подвижную, или большую и медленную?
Мои слова заставили всех присутствовавших крепко задуматься.
— Но ведь и ваши машины не сказать, что такие маленькие, да и скорость их передвижения тоже желает оставлять лучшего.
— Так ещё не вечер, не забывайте господа, что сейчас происходит только начало появления новых боевых машин. С каждым годом техника будет совершенствоваться, появятся новые, более мощные моторы и техника прибавит в скорости. А что по размерам, так они у моей техники не такие и большие, как я понял из описания, английские машины должны быть примерно раза в два больше моих, значит и попасть в них будет гораздо проще.
Доказательство моих слов произошло несколько позже, весной следующего, 1916 года, тогда же разразился и большой скандал по этому поводу, когда вдруг выяснилось, что мои танки и самоходки значительно превосходят технику, как наших союзников, так и противников. Но это произойдёт позже, а пока мы ещё немного поговорив о бронетехники, переключились на другие темы и в частности на войну. Когда разговор зашёл о союзниках и причинах войны, я закинул удочку, всё же надо было потихоньку готовиться к революции.
— Знаете господа, а по моему мнению эта война абсолютно не нужна России, её развязали
— Господин капитан, как вы можете так говорить!?
— Видите ли господа, правда, в отличие от лжи, редко бывает сладкой. Тут нам озвучивали причину начала войны, вот только истиной, является то, что англосаксы получили большой удар по своему кошельку и в перспективе могут получить ещё больший, а для них самое страшное преступление, это угроза их доходам, всё остальное, в том числе и убийство, не такое значимое.
— Это как?
— До очень просто, немцы. как вы знаете, народ обстоятельный и добросовестный, и промышленность у них хорошая, вот они и стали теснить англичан на рынках. Их товар более качественный и дешевый, вот и стали больше покупать немецкие товары, чем английские, а для англосаксов это уже повод к войне. Кроме того Германия тоже хочет колоний, вот и позволила достаточно легко втянуть себя в эту войну, а нас французскими кредитами повязали, да ещё как того осла, морковкой на привязи поманили, пообещали проливы. Самое интересное, что союзникам наша победа совершенно не нужна, тогда ведь придётся платить, а им это не нужно. Я бы честно говоря с большим удовольствием воевал вместе с немцами против союзников, по крайней мере они более честные.
После таких моих слов разгорелась жаркая дискуссия, но были и те. Кто в принципе согласился с моими словами.
— А знаете господа, больше всего в этой войне мне жалко наших, российских немцев.
— Это ещё почему?
— А для них это получается чуть ли не гражданская война, да чего далеко ходить, вот сами спросите у поручика Райтера.
Среди нас был молодой поручик, Виктор Райтер, он служил как раз в моём отряде, его предки переехали в Россию ещё во времена Петра первого и с тех пор честно служили своей новой родине. И у меня тоже не было ни каких нареканий к его службе.
— Скажите поручик, — Обратился я к нему. — у вас есть родня в Германии?
— Есть господин капитан, мы не теряли связи с родственниками, да и порой кто-то туда уезжал.
— И как вам эта война?
— Хотелось бы, что бы она поскорей закончилась.
— Боитесь её?
— Не сколько саму войну, а то, что могу встретится на поле боя с роднёй. Я даже рад, что воюю не на Западном фронте, против немцев, а здесь, на Юго-Западном против австрийцев, так гораздо меньше шансов встретить свою родню.
— Вот видите господа, этнический немец, господин поручик честно воюет за свою новую родину, как и его предки до этого воевали за Россию. А ведь таких у нас немало, и они все честно воюют, а другие честно работают, и сейчас им приходится нелегко, так как зачастую им достаётся только за то, что они немцы. А проливы, даже если мы и не выйдем из войны до его конца, нам всё равно не достанутся, союзничнички в таком случае что либо придумают, только что бы не отдавать их нам. Им сильная Россия не нужна, тогда им будет нас трудно грабить.