Господство Короля
Шрифт:
Все ее трагедии произошли в один день. Один удар за другим. Ей было всего шестнадцать, и она не знала, что такое жизнь, пока ее у нее не отняли.
Неудивительно, что она нуждалась в возрождении.
Теперь, когда часть ее кошмаров вернулась, она отброшена на одиннадцать лет назад.
Я несу ее на руках, и она прижимается ко мне, ее тело все еще дрожит.
Несмотря на значительный рост, она легкая, как перышко. То, как ее изгибы формируются во мне, кажется естественным и легким.
Как будто, так и должно было быть всегда.
— Алисия...
— Ее здесь нет, но я рядом. Я всегда буду рядом, дикарка.
Глава 22
Аврора
— Я всегда буду рядом.
Эти слова просачиваются в мое сознание и выходят из него. Как тень, которую ты можешь видеть, но не можешь коснуться.
К тому времени, как я открываю глаза, я не знаю, реально ли то, что я вижу, или это просто игра моего испорченного воображения.
Первое, что я замечаю, это то, что я не в своей квартире, не лежу на полу и не переживаю свои ужасные воспоминания.
Моя комната в доме Джонатана поражает своим огромным пространством и элегантным потолком. Когда я сюда попала?
— Тебе нужно поесть.
Я резко принимаю сидячее положение и только тогда замечаю Джонатана, сидящего на стуле напротив моей кровати.
Он одет в темно-синие брюки от костюма и белую рубашку с закатанными до локтей рукавами. Верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, открывая тугие линии ключицы и намекая на мышцы груди.
Это самое большое количество кожи, которое я когда-либо видела у Джонатана, если не считать его жилистых рук. Как будто он живет в костюме — или родился в нем.
Не то чтобы ему раньше приходилось раздеваться догола, все, что ему нужно, это твердая рука, чтобы заставить меня рассыпаться.
Он был сосредоточен на своем телефоне, но теперь он засовывает его в карман и берет тарелку супа с подноса на прикроватном столике.
— Ты привёз меня сюда?
— Зачем задавать вопрос, на который ты уже знаешь ответ?
Прослушивал ли он голосовое сообщение Алисии? Хуже того, видел ли он меня на самом дне, на полу?
— Как... как ты получил доступ в мою квартиру?
— У меня свои способы. — он протягивает мне тарелку. — А теперь ешь. Ты ничего не ела с утра, а сейчас девять вечера.
Откуда, черт возьми, он это знает? Я не утруждаю себя расспросами, потому что он просто скажет, что у него снова свои методы, или прямо проигнорирует меня.
Мой нос морщится от запаха еды.
— Я не голодна. Во всяком случае, тошнота вот-вот накроет меня без всякой видимой причины.
— Это часть твоего перерождения? Пропускать приемы пищи?
— Ну и что с того, что это так?
— Ты не можешь убежать от Максима, прекратив все, что ты делала, когда была с ним. Ты ведь понимаешь, что обманываешь только саму себя, верно?
Мои ногти впиваются в одеяло, когда черная ярость клокочет у меня в животе.
— Ты ничего обо
— Вот, явное доказательство того, что твое перерождение так и не состоялось. Если ты в растерянности после встречи с его адвокатом, как собираешься встретиться с ним лицом к лицу, когда он появится? Потому что он снова появится, Аврора. Если это не связано с условно-досрочным освобождением, то это будет связано с чем-то другим. Такие люди, как Максим, не любят, когда их оттесняют в тень. Он украдет всеобщее внимание и придет за тобой. Так что вместо того, чтобы убегать от призрака его имени, соберись с духом. Режим полета никогда не работает, так что ты, возможно, захочешь попробовать режим боя.
Мои губы приоткрываются, когда тяжесть его слов ударяет в глубокий, темный уголок груди. Как будто он был со мной все те годы, когда я оглядывалась через плечо, ожидая, что призрак моего прошлого догонит меня.
На самом деле, я все еще это делаю. Это проклятие без решения.
Некоторые из моих кошмаров связаны с пустыми глазами, но большинство из них, как я кручу педали по этой дороге, и меня всегда, всегда тянет обратно в лесные лапы темная рука.
— А теперь ты собираешься есть или предпочитаешь, чтобы я тебя накормил?
Я выхватываю тарелку у него из пальцев и не утруждаю себя ложкой. Я выпиваю все это за один присест, будто глотаю алкоголь.
Как только я заканчиваю, я ставлю пустую тарелку на прикроватный столик и вытираю рот тыльной стороной ладони.
— Вот. Сделано, ваше величество. Оставь меня.
— Что я говорил об этом рте, Аврора?
— Что ты собираешься с этим делать? Трахнуть меня? Ох, подождите. Тебе нравится только шлепать и касаться меня.
Выражение его лица меняется с неодобрения на то, что кажется... забавным?
— Тебя это так сильно беспокоит?
Мои щеки пылают.
— Нет.
— Если бы не волновало, ты бы не упомянула об этом в припадке гнева.
— Ты льстишь себе.
— Да?
— Мне абсолютно наплевать на это.
— Увлекательно.
Он встает, и я ожидаю, что он уйдет, но он расстегивает рубашку, медленно и с полной уверенностью.
— Ч-что ты делаешь?
— На что это похоже, что я делаю?
Он сбрасывает рубашку, и желание спрятаться под одеялом охватывает меня без предупреждения.
Поскольку я никогда не видела Джонатана голым, я не знаю, чего ожидать, но твердая грудь с подтянутыми мышцами это, конечно, не то. Кто знал, что строгие и правильные костюмы закрывают этот вид? Но опять же, Джонатан всегда отличался грубыми, жестокими чертами характера. Почему его нагота должна быть какой-то другой?
Он такой подтянутый и хорошо сложенный для своего возраста. Его кожа загорела и отточена до совершенства. Почти так же, как если бы Бог проявлял особую осторожность, когда подбирал ему пропорции.