Господствуй, Разделяй... и Стеби!
Шрифт:
Вялый удар Мальборо всё же достиг моего лица. Я по-прежнему не сдвинулся с места, а вот ковбоя, наоборот, повело. Но… в голове словно прозвучал колокол. Я прикусил губу.
Голдмайн что-то заметил:
— Макс! Он, возможно, врёт! Специально, чтобы победить тебя с помощью хитрости. Люди готовы на многое, чтобы овладеть женьшенем…
«Возможно»… Как же мне не нравится это слово. Потому что есть чертов шанс, что Мальборо не врёт! Что он, черт побери, говорит правду! Сражается сейчас ради правого дела! Ради своей семьи!
Щеки достиг ещё один удар Мальборо. И вновь внешне я на него совершенно никак
«Мой женьшень, мой женьшень…» — благодаря магии «Усиления» можно было обострить и органы чувств. Время от времени я это проделывал. Сейчас с помощью этого следил на всякий случай за синеволосым магом. Находясь без сознания, он бормотал про своё превосходство и то, что лишь именно его персона достойна отведать корня женьшеня…
Готов ли я пойти по головам, чтобы продлить свою собственную жизнь? Стать таким же, как и синеволосый? Я признаю, что нечто общее у нас есть… Тоже временами задираю нос от собственной силы, но… Могу ли я убить ради этого женьшеня?
Нет, если я не отдам его, то никого же не убью? Пфф… Я не виноват, что его дочь родилась слабой, а жена тяжело перенесла роды. Тем более корень нужен мне самому. Благодаря нему я смогу прожить долгую и счастливую жизнь!
Но точно ли она будет счастливой, если я буду знать, что в итоге… моё существование стоило жизни ребенка и его матери?
Черт! Зачем я об этом думаю?! Женьшень мой! Я сам ребенок! Мне просто повезло, что я переродился! Чудо, которое может со мной больше не произойти!
Очередной удар от Мальборо вернул меня в реальность. Я с шоком посмотрел на него, потому что ощутил на своем лице влагу.
— Ты смог… разбить мне лицо? — спросил с неверием, притрагиваясь к тому месту, где почувствовал влагу.
— Нет… — ответил мне волшебник. — Это не кровь. Это слезы. Твои слезы…
В голове пронеслась мысль, что я хотел бы такого же отца, как Мальборо. Отца, который готов сдохнуть ради своей семьи, но дать ей всё…
Ребёнок… Умерев молодым, я понял, насколько это плохо… Из-за этого временами у меня в голове крутились мысли, что дети не должны умирать. Признаться честно, когда я только пришёл в этот мир, они несли больше нарциссический смысл. Когда говорил «дети», то подразумевал исключительно себя. Но на самом деле… ни один ребенок не должен покидать этот свет, пока хотя бы не увидит часть его чудес! Пусть, вашу за ногу, познает все прелести бытия перед тем, как отправится в ничто!
— У меня… — слова едва ли получалось произнести. Каждое из них выходило с невероятным трудом. — У меня ещё есть время… У меня ещё есть время!
Последнюю фразу прокричал ковбою практически в лицо, когда схватил мужчину за запястье и заставил его наклониться к себе. Мальборо опешил от моего крика, а потом, когда понял суть того, что я ему сказал… Его затрясло… Стоило мне только ослабить свой хват на его руке, как мужчина свалился на задницу.
— Так получается… — с широко раскрытыми глазами, хотел что-то спросить он, но я его перебил.
— Держи, ублюдок! — с перекошенным от гнева лицом, всучил ему женьшень, призвав тот из кольца. — Держи! И если ты посмел меня обмануть… Ад тебе покажется тем местечком, в которое ты будешь желать попасть всем сердцем! Понял меня?!
—
— Заткнись! — крикнул я, сильно злясь на самого себя и Мальборо, который так не вовремя повстречался мне. — Заткнись! Просто заткнись или я тебя заставлю!
— Ну и ну, — прикрыв глаза, вновь почесал затылок Голдмайн, когда я рухнул на колени и начал плакать вместе с ковбоем.
Глава 15. Седьмой из сороковой партии
В прошлой жизни был один момент: я сломал ногу, и одновременно с этим сильно возросла нагрузка, даваемая мне репетиторами. Мне тогда пришлось довольно сложно. Я перестал справляться с возложенными на меня обязанностями. Нервничал, злился… Но исключительно в мыслях. Наружу не вырвался ни один писк. Какое-то время я принимал себя за просто потрясающего актера. Но в один из дней репетитор по иностранному языку после окончания занятия неожиданно приобняла меня и прошептала на ухо: «Если сложно, то стоит улыбнуться. Так должно стать легче…» Её действия и слова шокировали меня. Я вообще в тот день, как сейчас помню, очень сильно загрузился.
К чему вспомнил свою первую жизнь? Просто сейчас я улыбался. Улыбка, наверное, была невероятно нелепой, но даже на секунду не подумал убрать её со своего лица. Всё ждал, когда станет легче.
Прозвучит не совсем по-доброму, но Мальборо не соврал. Его новорожденная дочь и жена находились в крайне паршивом состоянии уже некоторое время. Как он и говорил, не пересечь грань им помогал только целитель, практически двадцать четыре часа дежурящий у их кровати.
Я специально сопроводил ковбоя до дома, чтобы точно быть уверенным, что мне не развешали лапшу на уши. Внутренне, честно говоря, ожидал, что мужчина просто жуткий врун… Нет, правильнее будет сказать — ждал этого, чтобы отобрать корень тысячелетнего женьшеня и использовать его на себе. Но, когда увидел всё собственными глазами, последние сомнения пропали. Я сбежал из дома Мальборо, не попрощавшись с ним, когда он вместе с целителем начал приготовление женьшеня. Мне нельзя было там оставаться, чтобы не искушать себя. Я не считал себя за хорошего человека. Мог бы и делов натворить…
Возвращался в Магнолию я довольно медленно. Честно говоря, злился на себя, что упустил женьшень, ведь он был моим шансом… А ещё я потерял крупную сумму!
Тот синеволосый козёл, точнее его дурацкое волшебство, испортило мне несколько магических колец! Благо не самые дорогие, но всё равно обидно. Хорошо себя зная, я понимал, что первый удар, который, скорее всего, станет и последним, буду наносить правой рукой. Поэтому на ней были образцы, которые в теории не очень-то мне дороги. В этот список входило: кольцо-детектор для поиска минералов, с усыпляющим заклинанием, которое можно применить только за раз на одном человеке или магическом существе, способное создать немного огня и то, которое не давало окружающим почувствовать мой запах. Все четыре артефакта испортила «Волна» синеволосого придурка. И к тому же я добровольно отдал кольцо с обезболивающим эффектом той волшебнице, которая в теории была способна почувствовать женьшень. Одни траты с этого похода!