Госпожа чародейка
Шрифт:
– Он всегда такой непринужденный? – тихо спросила я у мастера, когда Ротен отошел от нас на несколько шагов.
– Обычно он еще хуже, - ответил наставник.
– Зато со мной весело, - крикнул с последней ступени руководитель ИОМ. – Где вы там? Мой кофе, наверное, уже остыл.
Кофе, на который предусмотрительно было наложено заклинание стазиса, был горячим и очень вкусным. Пили мы его в личной гостиной Дорна, в которую специально для этого мастер принес небольшой столик, поднос с чашками и блюдо с пирожными.
– Обожаю твой кофе,
– Мне некогда готовить самому, ты же знаешь.
– Отговорки, - отмахнулся Ротен. – О, Лорелея, вы удивлены? Да, эту наивкуснейшую жижу варил ваш научный руководитель. Эрик, ты что же, ни разу угощал девочку своей стряпней? И не стыдно? Милочка, уверяю вас, он божественно готовит! Особенно мясо и рыбу.
Я с интересом посмотрела на мастера. Что он там говорил про то, что его некому, кроме меня кормить домашней едой?..
– Молодец, Фил, - мрачно сказал Дорн. – Взял и все разболтал. Ты сюда для этого явился?
– Не совсем. Вообще, я пришел по делу. Держи, решил вручить тебе лично, чтобы ты, как в прошлый раз, «случайно» не позабыл об очень важном мероприятии.
Гость сделал пасс рукой, и в воздухе перед моим наставником появилась магическая проекция прямоугольного пригласительного билета.
– Ты ведь помнишь, что в субботу у Общества день рождения? – серьезно, спросил Ротен. – Не юбилей, Эрик, поэтому будут только свои. Никаких журналистов, никакой шумихи, отметим тихо, по-семейному. Это, - кивнул на проекцию, - для тебя, а это, - передо мной появился точно такой же билет, - для твоей очаровательной ученицы.
Мастер повернулся ко мне.
– Лорелея, ты составишь мне компанию?
– Я почту за честь, - ответила почти с благоговением глядя на пригласительный.
– Вот и ладненько, - Ротен хлопнул в ладоши, и магические проекции тут же растворились в коже наших с мастером рук.
Такое колдовство я уже видела. Теперь чтобы пройти на закрытую вечеринку ИОМ, будет достаточно провести ладонью над специальным считывающим устройством.
Следующие полчаса наш гость расспрашивал меня о стажировке: как мне тут живется, чем я занимаюсь и куда думаю податься в будущем. Время от времени он хитро посматривал на моего наставника, тот же молча пил кофе и на эти взгляды никак не реагировал.
Когда чашки опустели, и было доедено последнее пирожное, господин Ротен взглянул на часы и поспешил откланяться.
– Провожать меня не нужно, - сказал он, создавая мини-портал, очевидно, чтобы сократить путь до подвала. – Жду вас двоих в эту субботу. Обязательно приходите.
Когда голубая воронка за ним захлопнулась, Дорн как-то обреченно вздохнул и откинулся на спинку кресла.
– Вы не хотите идти на вечеринку, мастер? – спросила я.
– Ну почему же, - ответил он. – Я с удовольствием пообщаюсь со старыми приятелями. Видишь ли, Лея, очень
– А теперь там дресс-код? – внутренне содрогнувшись, уточнила я.
– В некотором роде, - кивнул мастер. – Не пугайся, шикарных нарядов и бриллиантов от тебя никто не потребует, но и в джинсах приходить туда не стоит. Члены общества скорее обратят внимание на твой магический потенциал, чем на одежду, а вот их жены и любовницы – те еще змеи, обшипят с ног до головы. Впрочем, - он посмотрел на меня таким взглядом, что мои щеки невольно порозовели, - тебе волноваться не о чем. Ты хороша во всех нарядах.
Маг щелкнул пальцами, и столик с грязной посудой растаял в воздухе.
– Как тебе Филипп? – сменил тему разговора Дорн.
– Странно, - честно ответила я. – Он очень обаятельный, веселый и бесконечно симпатичный, но… Не так я себе представляла главного начальника ИОМ.
– Ты думала, что он – мрачный тип в строгом костюме?
– Вроде того. Господин Ротен мне, конечно, очень понравился, вот только он совсем не производит впечатления сильного серьезный мага. И в этом есть что-то неправильное и преувеличенное. Мне показалось, что вся его веселость, непринужденность – это… это…
– Игра, - с улыбкой закончил Дорн. – И ты совершенно права. Филипп очень любит эту маску добрячка-простачка, рубахи-парня и клоуна. Мало кто знает, какой он на самом деле.
– А вы знаете?
– Как тебе сказать, - мастер задумчиво пожевал губами. – Я видел, как этот кудрявый улыбчивый человечек хладнокровно сравнял с землей деревню, в которой все жители были заражены волчьей кровянкой, то есть, по сути, были вурдалаками. Еще я видел, как он почти сутки без перерыва удерживал в питающем коконе новорожденного младенца, которого кто-то бросил зимой в лесу на съедение нечисти. Филипп, кстати, потом этого младенца усыновил. Мы с Ротеном дружим давно, много лет вместе работали. И я могу тебе уверенно сказать, Лорелея, что он какой угодно, но только не такой, каким хочет казаться.
– Но почему? – удивилась я. – Для чего это нужно? Разве не лучше оставаться таким, какой ты есть?
– Суть свою изменить все равно не получится, - пожал плечами чародей. – А играем мы всегда. Обрати внимание, с друзьями мы одни, с родными – другие, с учителями или начальниками – третьи. И это все мы – все это разные стороны одной и той же личности. Просто, Лея, в какой-то момент одна из таких сторон становится наиболее комфортной. По каким-то определенным причинам. Филиппу вот удобно, когда его не воспринимают всерьез. Кому-то еще удобно, чтобы о нем все думали, как о злобном неприятном типе. И ведь это касается не только чародеев, многие люди ведут себя именно так. Выбирают определенную роль и играют.