Госпожа Мусасино
Шрифт:
Когда в четыре часа Акияма вернулся из университета, Томико, вспомнив о просьбе мужа, пошла позвать его.
— Пойдет разговор о политике. Приходи, и Цутому с собой бери.
Акияма не любил Цутому. В его глазах молодой человек был слишком похож на героев Стендаля.
Однако, каким бы аристократическим внешним видом и юношеским великодушием ни выделялся Цутому, он все-таки не походил на Сореля и Фабрицио. У него, имевшего несчастье быть пасынком, не хватало энергичности в характере. Так что с этими славными парнями Цутому сближала только молодость. Если бы Акияма хоть раз задумался о причинах своей неприязни к Цутому, то, несомненно, ему стало бы понятно, что он испытывает
Акияма и в этот вечер не обрадовался перспективе совместного ужина с Цутому. Однако на нем будет коммунист, а значит, появится шанс поспорить об Энгельсе в присутствии Томико. Он прочел, что Энгельс подвел итог: в будущем коммунистическом обществе будет сохранена моногамная семья. Это заключение и поверхностные знания Акиямы, дескать, при Советах допускается сексуальная распущенность, противоречили друг другу. Акияма подумал, что может повернуть разговор в нужном ему направлении.
Томико пригласила и Митико, но Акияма остановил жену: «Тебе там не место».
Ужин начался в семь вечера в гостиной тя-но ма, [24] выходящей прямо на лужайку. Оно любил гостей. Ему импонировала распространившаяся после войны мода на обильное угощение. К тому же он гордился тем, что в их отдельную гостиную можно проходить, минуя гостиную дзасики. [25] Оно переоделся в легкое летнее кимоно юката, сел на хозяйское место, скрестив ноги на полу, и принялся сам прихлебывать сакэ перед тремя гостями, не бравшими в рот спиртного.
24
Тя-но ма — здесь: обычная жилая комната, переделанная под гостиную в европейском, современном стиле.
25
Дзасики — гостиная в японском стиле, в которой принимают почетных гостей.
— Все-таки бедность не несет в себе ничего хорошего. Из нее же ничего не рождается, — повторял он, и почетный гость — коммунист — усмехался.
Кайдзуке, тихому мужчине, было больше тридцати. Благодаря Оно его приняли в фирму, занимавшуюся реактивами, но поступил он туда, видимо, из-за желания укрыться от войны.
Оно, зная об общественной активности Кайдзуки, принял его в фирму не потому, что сочувствовал компартии, а просто из-за присущей ему небрежности. К тому же Кайдзука аккуратно выполнял служебные обязанности и имел хорошие отношения с коллегами. За исключением крамольных мыслей, Кайдзука был обычным человеком.
Оно, давно не общавшийся с Кайдзукой, желал побеседовать с ним не только о политической кухне малочисленной партии. Кайдзука же пришел на ужин с целью увеличить число сторонников партии, записав в их число своего бывшего попечителя. Зашел разговор о том, что после неудачно проведенной забастовки первого февраля партии необходимо принять меры по вовлечению в свои ряды интеллигентов.
Разговор начался, как обычно, с ничего не значащих реплик, но вскоре приобрел политическую окраску. Кайдзука, известный своим многозначительным молчанием, неожиданно превратился в красноречивого оратора. Он отметил, что неудачи с забастовкой первого февраля повлияли на сознание народа. Долго говорил в лекторской манере, показывая всем видом, что заинтересован в этой беседе.
Цутому не питал интереса к политике,
Акияма был также безразличен к политике и чувствовал примерно то же, что и Цутому, и все же решил вступить в разговор.
— А не опасно ли такое усиленное внимание к народному сознанию? Не вызовет ли оно возрождения старых разрушительных элементов?
— Они уже появились, это правда. Однако есть установленные людьми законы, и разрушение не пойдет дальше конкретных пределов.
— Охо-хо, Кайдзука всегда был оптимистом, да… — Оно засмеялся, поглядывая на сидящую рядом Томико.
Она выходила, чтобы попросить горничную Канэя уложить спать Юкико, и после этого одна хлопотала между кухней и чайным домиком. Но когда наконец-то кушанья были поданы, она уселась со вместе всеми.
Оно завел разговор с Томико о том, каким оптимистом был Кайдзука, когда работал в их фирме. Кайдзука женился по любви на умной студентке из женского университета, в свое время именно этому противился Оно, приговаривая: «Эти супруги-интеллигентки ужасно крикливы». Сейчас, когда все было против компартии, это сильно мучило Кайдзуку, и он все же настаивал: «Я заставлю ее следовать моим путем». А Оно издевался над ним, ведь заставлять кого-либо следовать за собой противоречит идеям партии Кайдзуки о равенстве мужчин и женщин, и Кайдзука, мол, оптимист, что не обращает внимания на действительное положение дел в браке.
Соскользнувшие с уст Оно слова о равенстве мужчин и женщин подхватил Акияма, чтобы повернуть разговор к отмене наказания за прелюбодеяние. Оно был согласен с отменой.
— Не было еще мужчины, согласившегося бы навлечь на себя позор в суде, объявляя, что его жена завела себе любовника, и если доходило до суда, в общем все заканчивалось мирненько…
— Да, это проблема, но улаживать ее надо с двух сторон и наказывать обе стороны, — проговорил Акияма.
На лице Оно появилось странное выражение. Акияма считает, что наказывать надо обе стороны, значит, привычка Оно искать ласк у своих сослуживиц будет ограничена. Он замолчал.
— А при Советах как? Наказание за прелюбодеяние есть? — спросил Акияма Кайдзуку.
— Нет.
— И измен тоже нет?
— Ну, я не знаю точно… Есть, наверное.
— В книге Энгельса «О происхождении семьи, частной собственности и государства» говорится, что при коммунизме будет введена моногамная система брака. Что же, вы думаете, противоречит это идеям о сексуальности, которые Энгельс излагает в истории брака при первобытнообщинном строе и коллективном браке? У меня сложилось впечатление, что Энгельс отступил от собственного тезиса, чтобы не развивать чувства семейственности в бюргерах.
Это поданное в стендалевском стиле меткое наблюдение было все-таки неправильным. Энгельс всего лишь смог сделать робкое предположение о будущем общества. Однако Кайдзука эту «классику» не очень хорошо помнил.
— Ну, в этом есть политический расчет… И все же, что дальше?
— Да вот, жизнь мужчин и женщин сегодня, при Советах, я, правда, с ней не очень хорошо знаком, но она же противоречит предсказаниям Энгельса, не правда ли?
— Не-ет, вроде во время революции наблюдалась половая вседозволенность, но сейчас даже буржуазными критиками высмеян нетрадиционный семейный уклад. К тому же при разводах с мужчин взимаются алименты, поэтому число разводов в течение жизни человека должно быть ограничено.