Госпожа на побегушках
Шрифт:
— Ма, пойдем, — обронила Диана, глядя сквозь «горничную».
Аврора что-то пробормотала и прошествовала мимо Сони.
Едва сыщица перевела дух после этой встречи, как нос к носу столкнулась с Казимиром Измайловичем. В шортах и рубашке типа сафари выглядел он довольно нелепо. В руках у него было пластмассовое ведерко и спиннинг.
— Боже мой, детка, что случилось? — воскликнул он, заметив Сонину перепачканную одежду.
— Убирала в погребе, — отозвалась Софья и, не задерживаясь, прошмыгнула мимо, решив не дожидаться непристойных предложений или ненужных вопросов.
В
— Я тебя целый час по всему дому ищу! Скоро уже на стол накрывать, ужин у нас всегда в одно и то же время, а ты…
Только тут она обратила внимание на то, как выглядит Соня.
— Батюшки, что с тобой случилось?! — вскрикнула она, хлопнув своими пухленькими ручками. — Где ты была? Пойдем со мной, срочно нужно яиц из курятника принести, а заодно голубям корма насыпать. Я покажу тебе, где у нас птицефабрика домашняя. У нас тут все как в настоящей деревне — и курочки, и поросята, и лошадки.
— Я потом расскажу, где была! Сейчас я переоденусь и приду тебе помогать, — перебила ее Соня и захлопнула дверь своей комнаты. Пока она примет душ и переоденется, придумает какую-нибудь правдоподобную историю.
Рассказывать ничего не пришлось. Тоня повела ее в курятник. Он был расположен за домом, в хозяйственной части. Постройку закрывал ряд высоких яблоневых деревьев.
— Ну и где ваши куры? И голуби? — спросила Соня.
— Куры разбрелись, а голуби у нас на чердаке, — пояснила Тоня. — Я сама редко туда поднимаюсь, не пушинка все-таки. А ты — шустрая, молодая, в два счета поднимешься! Вон лестница. Возьми вот пакет с кормом, подсыпешь им.
Соня подошла к лестнице, ведущей на чердак, взялась за перекладину и остановилась. После недавнего спуска с крыши подниматься на высоту было не очень приятно.
— Тонь, а лестница крепкая? Не упадет? — поинтересовалась она.
— Нет, не упадет, она в землю врыта! Ничего здесь страшного нет, поднимайся.
— А там крыс нет?
— Соня, у меня времени в обрез! Мне из дому позвонили, у них там что-то случилось… Если боишься, давай я полезу сама! — отозвалась Антонина.
— Да не боюсь я. Только давай вместе? Вдруг я что-нибудь не так сделаю. И вообще, у меня… это… Как там ее, боязнь высоты! Вдруг сознание потеря?
Антонина махнула рукой, спорить ей было некогда. Она ловко взялась за перекладину и как заправский альпинист стала подниматься.
Соня взяла себя в руки и, сделав глубокий вдох, последовала ее примеру. Раздражать Антонину не следовало, она могла бы пожаловаться Анжелике на то, что горничная постоянно где-то болтается, вместо того чтобы заниматься выполнением своих непосредственных обязанностей.
На чердаке, вопреки ее представлениям, было тихо и светло. Никаких крыс, никаких ужасов. Голуби были совершенно домашние и реагировали на людей абсолютно спокойно. Солнечные лучи, падающие в слуховое окно, освещали чердак, словно электрическая лампочка. Пахло березой, и Соня увидела в углу несколько десятков веников, подвешенных к потолку.
— А это зачем? — удивилась она.
— Как «зачем»? У нас на заднем
Антонина высыпала голубиный корм в специальный ящик.
— Все? Будем спускаться, а то у меня, кажется, начинается…
Антонина озабоченно посмотрела на нее:
— Как же ты спускаться будешь?
— Ничего, я глаза закрою и осторожненько, — отозвалась Соня, становясь на первую ступеньку. Через минуту она уже стояла на земле.
— Теперь в курятник, — скомандовала Антонина.
Соня держала ведро, Антонина доставала яйца.
В двух последних насестах не оказалось ни одного.
— Странно, ни яиц, ни скорлупок. Будто кто-то таскает. Третий раз замечаю, то с того конца, то с другого конца насесты пустые… Что за зверюга жрет? — задумчиво произнесла Тоня. — Главное, сколько раз капкан ставила, никто не попался. Хитрая зверюга.
Соне сразу же стало неуютно, в каждом углу замерещились злобные крысиные глазки, шуршание хвостов и противное попискивание.
Пока они готовили ужин, Соня так и не придумала, как объяснить Антонине, что с ней приключилось. Ей повезло, что та была занята ужином, а после ей срочно понадобилось навестить родственников.
Глава 4
Весь вечер Соню не отпускало дурное предчувствие. Ей казалось, что над домом Анжелики нависла грозовая туча. Чем больше она находилась в этом доме, тем больше убеждалась в том, что Анжелике грозит опасность.
Аврора Сократовна и Диана даже не скрывали своего неприязненного отношения к хозяйке. Казимир Измайлович, внешне любезный, следил за каждым движением Анжелики холодными глазами, словно кобра перед смертельным прыжком. Оставалось разобраться с Игорем, который все никак не возвращался из города.
К ужину все, за исключением Никиты, спустились в вечерних туалетах. Аврора — в дорогом, но довольно безвкусном платье, с оголенными жирными плечами. Диана — в бледно-розовом, совершенно не подходящим по цвету к ее бледному лицу. Платье казалось снятым с чужого плеча. Скорее всего, с Анжеликиного. Казимир Измайлович предстал перед публикой в безупречном костюме, при галстуке и в белоснежной рубашке. Лариса — в кружевном ярко-красном платье, скорее напоминающем нижнее белье, с вызывающим декольте, обнажавшим упругую грудь.
Ее наряд тут же оценила «по достоинству» Нина, процитировав кого-то из великих: «Трудно было сказать, для чего она оделась: для оперы или для операции».
— Скорее уж разделась, — пробормотала Аврора Сократовна, поджав губы.
За Ларису сразу же вступился Никита:
— Аврора Сократовна, по-моему, у Ларчика замечательный вкус! Если есть что показывать, нужно показывать. Между прочим, искусство должно принадлежать народу.
— Мерси, — хихикнула Лариса, обнажая свои идеальные ровные белые зубы. — Анжелика, а ты как относишься к моей новой тряпочке? По-моему, ты одна ничего не сказала? — обратилась девушка к до сих пор молчавшей хозяйке.