Госпожа на побегушках
Шрифт:
Адвокат распалился не на шутку. Соня испугалась, что его хватит удар, и попыталась его успокоить:
— Казимир Измайлович, выпейте водички, не нервничайте так. Я должна подозревать всех, ничего личного, просто работа у меня такая… Поверьте, вы мне глубоко симпатичны… — Софья включила все свое женское обаяние, пытаясь переключить внимание Казимира.
Она подала ему свой стакан с водой.
Казимир Измайлович залпом выпил содержимое, перевел дух и более спокойным тоном проговорил:
— У меня весьма солидная контора. На мне фонд Джанаелиди, доля в его пароходстве, акции в совместных предприятиях. Я достаточно
Казимир даже не подозревал, насколько он близок к истине. Пенсии Маргариты Ярополковны, ежемесячных выплат отца и гонораров Сони хватало только на самое необходимое…
— Скажите, Казимир Измайлович, а что будет с фондом, если с Анжеликой что-нибудь случится? — осторожно поинтересовалась она.
— Все отойдет к благотворительным организациям, как таковой фонд перестанет существовать. Я перестану быть его распорядителем, все Анжеликино наследство будет передано обществу русско-греческой дружбы, «Центру усыновления» и еще паре-тройке организаций. В общем, смерть ее лично мне абсолютно невыгодна, если вы об этом, — проницательно заметил Казимир. — Я не идиот, чтобы убивать курицу, несущую золотые яйца.
Некоторое время помолчав, он добавил совершенно другим, очень жестким тоном:
— Я рассказал все, а теперь потрудитесь выйти вон! И не дай вам бог хоть словом обмолвиться обо мне, я вас в порошок сотру, в бараний рог согну, уничтожу!
Соня не стала дослушивать угрозы и вышла в коридор. Она решила спуститься в гостиную и выпить чего-нибудь покрепче, чтобы успокоиться. Беседа с адвокатом отняла у нее много сил. Ей хотелось принять душ и подкрепиться… Сыщица до сих пор ощущала на своей коже сальный взгляд Казимира. Хотелось смыть его жесткой щеткой или мочалкой. Но прежде нужно было позвонить матери и узнать, собрал Олег какую-нибудь информацию или нет?
После того как Соня превратилась из горничной в частного детектива, в ее комнате появился городской телефон.
Она набрала домашний номер. Маргарита Ярополковна сразу же подняла трубку, будто караулила у телефона.
— Мам, привет, у меня все нормально. Я рассекретилась, беседую с подозреваемыми. Да, у меня к тебе просьба: пусть Олег пробьет по своим каналам, к какому автопарку относится это такси…
Соня продиктовала матери номер, названный Драконихой.
— Доченька, ты смотри, на рожон не лезь, у тебя же характер такой, что ты в неприятности обязательно вляпаешься… Бросай ты это дело! Жили мы без этих денег и еще столько же проживем, — попросила Маргарита Ярополковна.
Софье было слышно, как огорченно вздохнула мать.
— Мамуся, честное пионерское, мне не грозит никакая опасность! Ты нафантазировала себе непонятно что. Олег звонил? Что-нибудь раскопал?
— Звонил, конечно, только пока ничего не успел сделать. У них там какие-то учения, времени практически нет. Правда, узнал про этого твоего Никиту. Никаких денег у него нет, все богатство — сплошная выдумка, богатых родственников не наблюдается,
«Опять она за старое», — с нежностью подумала Соня, представив маму одну-одинешеньку в пустой квартире.
— Мамуся, большое спасибо. Ты мне очень помогла, целую. Не волнуйся, я скоро приеду. Все, что раскопает Олег, запомни и запиши, это очень важно. Пока.
Соня положила трубку. Интересно, Олег догадался, для кого нужна информация, или поверил матери? Соня решила еще раз переговорить с Анжеликой. В конце концов нужно окончательно выяснить, где она была те несколько дней и кто наведывался к ней в гости. Соня поднялась на второй этаж, где отдельно от остальных находились комнаты Анжелики: кабинет, спальная, просторная ванная. Сыщица настойчиво постучалась, раз, второй, третий. Ответа не последовало. Девушка постояла несколько секунд в раздумье, что делать дальше.
Она решила поговорить с Антониной, возможно, та прояснит ситуацию с таинственным исчезновением хозяйки.
Спускаясь по лестнице на первый этаж, Соня столкнулась с Никитой.
— Привет, — произнес он, — вы ко мне? Я вас жду! Я готов признаться во всем, вяжите меня! Клянусь говорить правду и только правду… Мы будем говорить у вас в комнате или… — Он противно хихикнул и закатил глаза, словно только что увидел неприличную картинку. — Да, Соньчик, хотите, расскажу новый анекдот, свеженький? — И, не останавливаясь, чтобы услышать ответ, продолжил: — Звонок в какой-то офис, секретарша спрашивает мужика: «Как вас представить?» Мужик подумал, подумал и ответил: «Представьте меня голым». Ха-ха-ха! — загоготал бывший спортсмен. — Так что к вам пойдем?
Соня с раздражением взглянула на смеющегося здоровяка. Никита с его цветущей, вечно улыбающейся физиономией, неуемной энергией, хорошим аппетитом и дурацкими шутками просто достал ее. У Софьи не было сил бороться с негативными эмоциями.
— Пойдемте лучше к вам, — сухо предложила она. — Да, прошу вас называть меня Соней, Софией, если угодно. Мы с вами коров вместе не пасли, так что, пожалуйста, исключительно на «вы».
— Понял, вы при исполнении. Обожаю женщин при исполнении, это так возбуждает, — снова хихикнул Никита.
Соня никак не прореагировала на дурацкую шутку.
Комната Никиты сама говорила за своего хозяина. Кипа «Плейбоев» на тумбочке, гантели на полу, тренажер возле окна и куча упаковок с презервативами, разбросанных почему-то по всей комнате. Пустые бутылки, пакетики из-под чипсов и сухариков. «Боже, — подумала Соня, — куда же смотрит Антонина? Или он просто не разрешает ей убирать комнату? Может быть, ему так нравится…»
Сыщица уселась в кресло, Никита мгновенно пристроился на его ручке. Соня пересела на стул. Никита развалился в кресле. Софья не стала миндальничать, не то у нее было настроение, чтобы котильоны разводить. Она сразу приступила к делу: