Госпожа "Нет". Измена Альянсу

Ковалева Татьяна

Госпожа Дарра беспомощно оглянулась, поняла, что разговору с внутренним голосом был свидетель. Из хорошего. Один. Свита успела покинуть императорскую ложу — в достаточной большом помещении они остались одни. Из плохого. Свидетелем был император, он же — ее работодатель.

— Не переживайте так, — проговорил он, чуть обернувшись к ней. — Они привыкнут.

Ей показалось, или император готов был протянуть руку, чтобы накрыть ее ладонь своей. У Эмбер даже дух перехватило, как только она представила, как ее кожи

касаются сильные обжигающие пальцы Эдварда.

Никогда она не была так рада гимну Альвиона. Первым аккордам, при которых все поднялись, замерли. И выкинули из головы все мысли, кроме приличествующий торжественному моменту. Если судить по спине его величества, которая вмиг приобрела торжественную стать. Эмбер пожалела в первый раз в жизни, что она не подданная империи. Тогда бы и ей мгновенно бы удалось выгнать из головы мысли, которых там не должно быть. Никогда. Ни за что!

Звенели детские чистые голоса. И секретарю его величества было стыдно, что она не может ни проникнуться серьезностью момента, ни отогнать собственные мысли.

У тому же ей казалось, что совершенно все в многотысячном зале смотрят именно на нее. И недоумевают от ее присутствия. Умом она понимала, что рассматривают Эдварда, что она находится позади него, в тени бархатных портьер. Но все равно с трудом удерживалась от того, чтобы не отсесть к самому выходу. Должно быть, дети пели прекрасно. Но тут им приходилось, кажется, еще хуже, чем самой Эмбер — на сцену толком никто и не смотрел.

Сразу после окончания гимна раздался негромкий стук. Убедившись, что император садиться, Эмбер отошла вглубь и приоткрыла дверь.

— Возьмите, — леди Фортескью протянула ей три конверта с таким видом, словно Эмбер была кровожадной захватчицей, и миледи, чтобы спасти свою страну, шла на казнь. — Удовлетворены?

— Я только выполняю приказ его величества.

— Как и я, — осталась непреклонной леди.

Эмбер с радостью отступила в ложу. Игнорируя желание подпереть дверь креслом, она шагнула к императору и протянула конверты:

— Вашне величество…

— Добыли? — чуть улыбнулся он, не отводя взгляда от сцены и мастерски делая вид, что в меру увлечен исполнением песни.

— Почти с риском для жизни.

— Теперь вам предстоит еще более сложная задача.

— Какая? — мрачно спросила Эмбер.

— Следить, чтобы я не заснул, — ответил император.

Эмбер недоуменно посмотрела на него.

— Это не шутка, — его величество смущенно улыбнулся. — Слишком уж много факторов против меня: мягкое кресло, полутьма, классическая музыка…

— И как же я должна препятствовать вам?

Он пожал плечами:

— Вы же опытная женщина.

— Что?!

Оказывается шепотом тоже можно кричать.

— В смысле: наверняка вы что-нибудь придумаете, — Эдвард явно глумился.

Эмбер поймала себя на мысли, что хочет

его пнуть. Хорошенько так, от души. Потребовалось все самообладание, чтобы сдержаться. Улыбнувшись одними губами, женщина снова прошла к двери, выглянула наружу и отдала распоряжение служащему, дежурившему снаружи. Если он и удивился, то виду не подал. Эмбер вернулась на свое место. Император покосился на нее, получил в ответ улыбку и снова отвернулся к сцене, изображая вежливый интерес к происходящему. Эмбер тоже сделала вид, что поглощена происходящим на сцене.

Там какой-то мальчик старательно пел, переходя на визгливые ноты, а второй аккомпанировал на рояле, иногда попадая явно не по тем клавишам. В любом случае, дети старались.

— В таких случаях я жалею, что не женат, — император доверительно склонился к Эмбер.

— Чем могла бы в этом случае помочь ваша жена?

— Искусство традиционно курирует женщина. Она бы могла покровительствовать юным талантам и выслушивать это все сама. Иногда это делает Фелиция, но сейчас я в немилости, так что жена была бы кстати.

— Так в чем же дело? — мысль о том, что у императора Альвиона могла быть жена вызвала сожаление. — Не думаю, что у вас проблемы с выбором невесты.

— Их слишком много.

— Тогда вам стоит устроить отбор. Водите каждую на подобные мероприятия и та, которая не заснет, и будет вашей избранницей.

— А других способов нет?

— Ну… — протянула Эмбер. — Я слышала, что раньше подбирали по туфельке.

Эдвард негромко рассмеялся. В этот момент дверь приоткрылась и в проеме показался служащий с ведерком льда, из которого торчало горлышко бутылки.

— Вот, — прошептал он. — Как просили.

— Спасибо, — кивнула Эмбер.

— Шампанское? — император изогнул бровь.

— Просто вода, но вообще самое ценное здесь лед.

— Почему?

— Потому что его можно положить вам за шиворот, если заснете, — Эмбер ослепительно улыбнулась.

Император ошеломленно моргнул, но она заметила, что он стал гораздо более внимательно следить за происходящим.

— Ваше величество, пора, — леди Фортескью заглянула в ложу. Эмбер она старательно игнорировала, обращаясь напрямую к монарху.

— Иду, — отозвался он, подхватывая конверты.

Эмбер осталась в ложе. Со своего места ей было прекрасно видно, как ее работодатель и по совместительству император великого Альвиона под приветствия зрителей и выходит на сцену. Конкурсанты выстроились в одну шеренгу. Взгляды детей были прикованы к монарху.

Эдвард улыбнулся, отпустил дежурную шутку, заставив зал засмеяться и открыл первый конверт. Всего победителей было три. Два мальчика и девочка. Под вспышками камер все они получили из рук императора награду, после чего его величество поспешил удалиться, а попросту сбежал со сцены.