Госпожа следователь
Шрифт:
— Странно. — Клавдия шла и смотрела на стены. — Моя Ленка в английском ни бум-бум. Да и все ее одноклассники наверняка тоже. А все стены иностранными словами исписаны. Когда я была маленькой, больше матом писали, а теперь вообще не поймешь.
— Теперь рок-группы пишут, а не матом, — улыбнулся Игорь.
— Да? А вот «Fuck you», это что за группа?
— Нет, это как раз матом, только по-английски, — покраснел Игорь.
— Господи, куда катимся, куда катимся?.. Что за запах? — Она остановилась и принюхалась. — Не
— Наверно, кошка сдохла в мусоропроводе. — Игорь пожал плечами.
— Или собака. — И Клавдия бросилась наверх. — Какая, говоришь, квартира?
— Пятьдесят восьмая!
На пятом этаже Клавдия остановилась и стала обнюхивать двери на площадке. Про себя отметила — увидел бы кто, решил — из дурдома.
— Кажется, тут. Ни в каком не в мусоропроводе.
Она позвонила, но ей никто не ответил.
— Нет никого, я же говорил. — Игорь зажал нос пальцами.
Клавдия позвонила соседям.
— Кто там? — спросил старческий голос.
— Это с восьмого этажа, — ответила Клава. — Что тут у вас воняет?
Загремел замок, и дверь слегка приоткрылась. Из щели выглянул маленький бородатый старикашка. Смерил Клаву с головы до ног и настороженно поинтересовался:
— Так это вы новые жильцы?
— Да.
— Из шестьдесят девятой?
— Да-да. Чем так несет? — возмущенно спросила она. — Аж в моей квартире слышно. Ко мне гости должны прийти, а тут как будто кошка сдохла. Не у вас?
— Не-a, у соседей. — Старик покачал головой. — У меня гайморит, я не чувствую ничего. — И он засопел огромным пупырчатым, как губка, носом. — Это, наверно, в пятьдесят восьмой собака сдохла.
— Собака? — Клавдия и Игорь переглянулись.
— Ну да, — дед часто закивал головой. — А вы разве не слышали? Орала тут. А потом перестала.
— Вы хотите сказать?.. — вмешался было Игорь, но Клавдия мягко оттеснила его.
— Так это у них орала? А я думала, что у меня кошмары, всю ночь уснуть не могла. А что ж вы хозяйке не скажете? Пусть выкинет ее или закопает, раз так любит.
— Ирке-то? А она и не хозяйка. Снимает…
— И что? Все равно…
— Ну да, скажешь ей, пожалуй. Ее тут уже дня четыре и не было. Собака-то небось от голода и подохла. В милицию звонить надо, — сказал он и закрыл дверь.
— Что теперь? — вежливо поинтересовался Игорь.
— Для начала спустимся, а то меня тут, извини, стошнит. — И Клавдия побежала вниз.
На улице, выскочив из подъезда, долго глотала свежий воздух. И только отдышавшись, повернулась к Игорю:
— Значит, так, у тебя удостоверение с собой?
— Конечно. — Игорь достал книжечку. — Я же на работе.
— Вот и молодец. Дуй в райотдел и тащи сюда участкового. Свети «корочкой», пугай всех подряд, но притащи обязательно. Заодно позвони в прокуратуру и вызови Берковича. Он ведь у нас прокурор-криминалист? Вот пусть и займется официально.
— А что мне участковому сказать? Что собака подохла?
— А почему собака? — вопросом на вопрос ответила Клавдия. — Мы же не видели. Скажи, что запах разлагающегося трупа, возможно — убийство.
Игорь топтался на месте и никуда не уходил.
— Ну что еще? — раздраженно простонала Клавдия.
— А если спросят…
— Игорек, миленький, — перебила Клавдия, — дорогой ты мой, тебе на бумажке написать все предполагаемые вопросы и ответы или сам по ходу сообразишь? Ты же, как-никак, работник уголовного розыска! Дерзай!
— Да-да, конечно. Ну я пошел?
— Побежал!
Игорь действительно убежал, и Клава осталась одна. Ходила вокруг подъезда, как часовой, пока вдруг не поймала себя на одной страшной мысли: ей очень хочется, чтобы в той квартире действительно оказался не труп собаки, а труп человека. Тогда дело хоть немного начнет походить на то, чем должен заниматься следователь прокуратуры. А то просто стыдоба!
— Господи, прости! Что это я?! — Она даже перекрестилась от стыда. — Тоже мне, придумала.
Участковый с Игорем пришли минут через двадцать.
— Так, гражданочка, а вы чего тут ищете? — милиционер сразу подошел к Клаве. — Ваша квартира?
— Я из прокуратуры. — Клава полезла за документами.
— Тоже из прокуратуры? — Участковый хмыкнул. — Что, помощница его?
— Нет, это скорее я ее. — Игорь покраснел.
— Извиняюсь. — Участковый взял под козырек. — Младший лейтенант Тарасов. Так, говорите, запашок тута трупный? Ну ладно, пойдем посмотрим.
Это был большой толстый дядька, которому рекламировать бы бульонные кубики «Кнорр». Уже между первым и вторым этажами его начала мучить одышка, и через каждые пять ступеней он вынужден был останавливаться и переводить дыхание, громко свистя носом.
— А может, это на третьем? До пятого я не доберуся.
— Нет, на пятом. Квартира пятьдесят восемь.
— Ла-адно, полезли на пятый. И правда, че-то пованивает, — с каким-то непонятным наслаждением отметил он. — …Какая квартира? — спросил участковый, когда наконец влезли на пятый этаж.
— Пятьдесят восемь, — в сотый раз повторил Игорь. — Только там никого нет.
— Щас глянем. — И он долго давил на пупок звонка толстым, как сосиска, пальцем. — А тут никого нету.
— Что вы говорите? — съязвил Игорь. — Может, еще позвонить?
Тарасов повернулся, посмотрел на Игоря как можно серьезнее и ответил:
— Вот ты, парнишка, хоть и из уголовного розыска, а закона не знаешь. Мне, к примеру, эту вот квартиру щас взламывать придется, а вдруг там просто все упились и спят? Что мне тогда прикажешь в протоколе писать? Я что, держиморда какой-нибудь или кто? Я представитель закона, можно сказать. А ты меня тута дурному учишь.