Госпожа удача

Чигиринский Олег

В отличие от болтливой Кошкиной, Андреева переодевалась молча. Фельдман, не вовремя вторгшийся на склад бара, деликатно отвернулся. Но успел разглядеть достаточно. Под своей военной формой Андреева, наследница амазонок, носила кружевное белье…

Капитан Фельдман вспомнил Фариду…

Потом вспомнил инструкцию 114-29, строго-настрого запрещавшую сексуальные отношения между военнослужащими, один из которых находится в непосредственном подчинении у другого…

Потом он вспомнил о неминуемом смертельном риске и плюнул на Фариду

и на инструкцию.

— Мэм, — спросил он, повернувшись (Андреева была уже в футболке, на складе остались они одни), — А-а… э-э… Что это там у вас?

— Где, сэр? — приподняла бровь Валя Андреева.

— Здесь. — Фельдман слегка оттянул ворот своей тишэтки и показал на левое плечо. Андреева повторила его жест и как бы с удивлением глянула на кружевную лямку своего бра.

— Это такая портупея, сэр… — игриво ответила Андреева. — Я пользуюсь дополнительным вооружением.

— Э-э… довольно крупного калибра, — польстил Фельдман. — И бьете из него наповал.

— Ну, вы ведь тоже вооружены. Хотела бы я знать, чем…

— Обрезом, — быстро сказал Марк.

Прапорщик Андреева покраснела и рассмеялась. Капитан тоже перестал закусывать губы, удерживая улыбку.

— Что, если мы… когда все закончится… поужинаем вместе? — спросил Марк.

— С одним условием…

— ?

— Потом вместе позавтракать.

Она застегнула пояс с кобурой, заправила волосы под шлем и вышла вслед за командиром.

— Может, дадите мне разведчиц? — спросил подпоручик Батищев. — Очень эффективно работают.

— Потому и не отдам, — усмехнулся Фельдман. — А впрочем… забирайте Кошкину и Андрощука. Он уже вполне созрел и готов сотрудничать.

Прапорщик действительно созрел. У него был выбор: поехать с Батищевым в Синягино или быть запертым без одежды в холодной бойлерной. Он выбрал поездку в Синягино.

***

Лейтенант Агеев очень быстро научился использовать минуты затишья для дела. У него осталось двадцать два человека, трое из них были ранены. У него была превосходная позиция — настоящая крепость. Наконец, у него здесь были пушки. А почему не использовать их — использовал же он вражеские пулеметные точки! Интуиция подсказывала быстрее что-то придумать — иначе белые придумают раньше…

Белые придумали раньше. Они начали палить по бронеколпакам ПТУРами. Пулеметы замолчали один за другим, один из пулеметчиков погиб на месте, другой был серьезно обожжен и кричал, пока не потерял сознание. «Не дай Бог такую смерть», — подумал Агеев, бросая орудия и спеша вниз, туда, где беляки прожигали теми же ПТУРами дверь в каземат.

За дверью открывался короткий коридор, который поворачивал на 90 градусов влево, а потом — на те же 90 градусов вправо, наподобие знака интеграла, но с прямыми углами. Преимущества такой планировки беляки смогли оценить в полной мере, когда первого, кто сунулся, просто вышвырнуло свинцом из коридора. Стрелять из двух амбразур можно было не глядя, наугад —

узкий коридор простреливался только так, а если бы белые все же вышибли их оттуда, им пришлось бы атаковать еще один такой же поворот с такой же амбразурой.

Беляки, сунувшись раз и ошпарившись, отступили и дали Агееву передышку. «Что дальше? — подумал он. — Думай, Димоха, думай, тут уже не семейное счастье — жизнь на волоске!»

Он точно знал, что разбил их пусковую установку из КПВ. Другой у них не было — какое-то время они пробовали забросать казематы гранатами. Теперь ПТУР откуда-то появился — значит, к ним пришло подкрепление. Логично? Логично. Откуда? Что за подкрепление? Явно не большая группа — иначе был бы не только ПТУР, а кое-что посерьезнее — те же минометы. Логично? Логично. Значит, самое вероятное — эта группа из Синягино или с другой батареи, на мысе Ак-Бурун. Ту батарею они уже взяли и теперь притащились сюда. Логично? Логично, мать ее так, эту логику. Значит, в лучшем случае их там рота. Против роты он какое-то время продержится, особенно если установит здесь, у амбразуры, крымский пулемет — здесь как раз есть такой и немерено к нему патронов, настоящий арсенал.

Продержаться до утра, а там обязательно прибудет помощь. Не может быть, чтобы ее не было!

И лишь одно беспокоило лейтенанта. Такие укрепления — вроде барсучьей норы…

— Здесь должен быть подземный ход, — он невольно процитировал любимый фильм. — Соломатин, Корбан, бросьте все — ищите его!

***

— Я знаю тип этих укреплений. Сам строил на Ак-Бурун, — объяснял Григорьеву и прибывшему из Синягино Батищеву один из рядовых. — Там как пить дать есть подземный ход на случай, если главный вход завалит или что-то еще…

«…Раз на раз не приходится, — подумал Батищев. — В Синягино взяли батарею без боя — охрана спала, единственный трезвый — часовой — отвлекся на разведчицу, командир был пьян. Зато здесь потеряли уже тринадцать человек и ПТУР. Хорошо мы батареи береговой обороны строим, на совесть. Сами потом взять не можем».

— И куда ведет этот ход? — спросил он.

— А шайт его знает! Каждый раз в другом месте. Это же от местности зависит, не везде одинаково строят. Я просто говорю, что он есть.

— И то хорошо. Так, сейчас пойдем в поселок, расспросим пацанов…

— Кого? — устало спросил подпоручик Григорьев.

— Мальчишек. Эти точно знают, где ход.

***

Грибакову не удалось соединить свой батальон с батальонами Малышева и Касторова. Танки надежно перекрывали все пути, и ни гранатометы, ни «Малютки» их броню не пробивали. Послать на верхние этажи домов людей с гранатометами не давала белогвардейская пехота.

Оставалось только пробиваться на юг, в этот Сары-мать-его-Булат, куда они прилетели вчера утром, и там ждать, когда их эвакуируют самолетами или теми же самолетами подбросят помощь.