Госпожа

Энни-чан

Через каждые пять минут я поглядывала на часы, отсчитывая минуты до возвращения Егора. Я думала, что скажу ему. Думала, как он мог бы мне ответить. Придумывала реплики про запас, интересные словечки. На всякий пожарный продумала даже парочку техник, с помощью которых можно будет сгладить ситуацию.

Нет, осадок остался. Я не забыла синеющее лицо парня и не стала окончательно госпожой. Такой, которую он хотел. Но и терять его я не хотела. Ломая себя, нужно быть готовым ко многому. Вот и я была готова.

Или просто думала так.

Когда стрелка на часах поползла к тому времени, когда Егор должен был появиться на пороге, я уже сильно нервничала. Барабаня пальцами по собственным коленям, я считала секунды в ожидании звонка, но его все не было. Егор не возвращался. Прошло полчаса, час, два, три. От него не было ни единой весточки. Ничего. И его самого тоже не было.

Сказать, что я не находила себе места — означает не сказать ничего. Меня буквально выворачивало от ожидания и переживаний. Егор редко задерживался на работе. Тем более, так надолго. За окном уже давно стемнело, а о нем ничего не было слышно.

Не хотелось ничего. Даже сигаретный дым не лез мне в горло. Я могла просто сидеть на подоконнике, глядя вниз, ожидая, пока его машина заедет во двор. Но ничего не было. Вообще.

Мысли в моей голове были одна страшнее другой. Я уже сто раз пожалела, что так холодно повела себя утром. Даже воспоминания о горьком кофе не казались уже такими мерзкими. Чёртова идиотка. Все ведь могло разрулиться, если бы я не носилась с собственной хрупкой душевной организацией как с писаной торбой и позволила Егору продолжить разговор.

Когда время перевалило за полночь, я думала, что сойду с ума. Даже мысль появилась идти обзванивать морги и больницы. Когда машина Егора всё-таки появилась на горизонте, я не сразу поверила своим глазам. Просто прилипла к стеклу, как умалишенная, жадно вглядываясь в знакомый силуэт парня, идущего по аллейке к дому. Я видела, как он смотрит на окна. И не сразу поняла, что он просто проверяет, включен ли свет.

Он не хочет меня видеть. Другого варианта нет. Я ведь сижу в темноте, меня не видно с улицы. Вернулся бы он, если бы увидел, что я его жду? Отчего-то проверять не хотелось. Я, как дура, ломанулась в комнату, наспех расстелила постель и улеглась, усиленно прикидываясь спящей. Плохо у меня это получилось. Плохо. Никак не получалось унять бешено колотящееся в груди сердце.

Через минуты три Егор тихонько открыл дверь своим ключом, разделся в прихожей, даже не включая свет. И как можно тише пробрался в комнату. С минуту он еще постоял на пороге. И я кожей чувствовала его долгий испытывающий взгляд. Он будто хотел проникнуть ко мне в голову и понять, действительно ли я сплю. Я не спалилась только чудом. От напряжения у меня подрагивали руки, но в темноте он этого не заметил и просто лег рядом со мной, осторожно, чтобы не потревожить мой сон, приобнял меня за талию. И уснул. Практически мгновенно. Меня же ждала долгая бессонная ночь, полная тяжелых мыслей.

Утром он встал неожиданно рано. Собрался в полной тишине, снова не включая свет и ушел, чмокнув меня напоследок в щеку и поставив на мою прикроватную тумбочку чашку с чем-то дурно пахнущим. Я же решилась подать признаки жизни только когда щёлкнул, закрываясь, замок.

В чашке на тумбочке стоял тот самый жуткий кофе из кофеварки. Я впервые в жизни так плакала.

***

Это длилось больше недели. Мои дни сводились к одному — я весь день ждала его с работы. Даже не успела заметить, как все мои интересы сжались только к этому. Не заметила и того, что неделю питалась только кофе с сигаретами. Зато похудела.

Он просыпался как можно раньше и уходил на работу, оставив только чашку кофе на тумбочке, не звонил и не отвечал на мои звонки, а вечером возвращался после полуночи, когда я уже делала вид, что сплю.

Так дальше продолжаться не могло. Я бы не выдержала еще одну такую неделю. В конце-концов, я вроде как гордая. Была. Когда-то. Эти отношения вытравили из меня лишнюю дурь. Да и не лишнюю тоже. Любовь и все подобное – это, конечно, хорошо. Но не в моем случае. Я ведь все-таки живой человек. Я не могу вечно играть в жертву. Меня просто на все не хватит.

Я собрала вещи в старый рюкзак, запрятала его в шкаф, чтобы Егор не видел раньше времени. Ну и стала ждать, как обычно. Только свет на этот раз я не выключала. Смысла уже не было.

Около полуночи его машина заехала во двор. Он припарковался на обычном месте, вышел из машины. И замер на месте, глядя прямо на окна. А если точнее — на мой размытый силуэт. я видела, как он замялся в нерешительности и видела, как дернулась его рука к дверце машины. Неужели, он будет ночевать там? А что? Будет весело.

Встаю, открываю окно и снова сажусь, свесив вниз ноги. Он непроизвольно сделал несколько шагов вперед. Попав в свет фонаря, он был хорошо мне виден. До малейших деталей. Я даже увидела его растерянно-напуганное лицо. Выудив мятую сигарету из кармана, я закурила, по привычке делая сразу глубокую затяжку, и выдохнула дым, запрокинув голову назад.

— Ты что удумала? — заорал на меня кто-то со стороны. Я не ответила. Даже не соизволила повернуть голову. Я смотрела на Егора.

— Иди домой. — скомандовала я. И откуда только взялся этот долбаный приказной тон? Я ведь не планировала это говорить. Но удивленный взгляд Егора, пожалуй, того стоил. И его послушный кивок тоже. Уже через минуту он отпирал дверь своим ключом.

Я улыбнулась, услышав, как скрипнула входная дверь, но даже не сдвинулась с места. Только еще раз затянулась для храбрости и провернулась немного, согнув одну ногу и поставив ее на подоконник.

<