Гость из моря
Шрифт:
— Ладно. Только несколько цифр, я не успел записать, — сдался я.
— Это пожалуйста. Всегда к вашим услугам.
— Значит, вам все-таки удалось разгадать состав загадочного «алито»?
Казимир Павлович задумался.
— Как вам сказать… Честно говоря, не знаю. Ведь та смесь, какую Леонардо зашифровал в своих трудах словом «алито», так и осталась засекреченной. Гениальные работы Леонардо да
— Ясно. И каков же состав этой смеси, проверенной вами при спасении мезоскафа? И какова методика погружения — в самых общих чертах?
— Пожалуйста, запишите, — сказал Бек и о чем-то снова задумался.
Я ждал, глядя на него.
— Нет, — сказал он вдруг. — Закройте ваш блокнот, и закончим на этом. Вы помните, почему Леонардо не хотел раскрывать свой секрет и зашифровывал многие удивительные открытия? Я, кажется, приводил вам его замечательные слова, — и, подняв палец, Казимир Павлович торжественно процитировал: — «Как и почему я не описываю своего способа пребывать под водой, сколько я могу остаться без еды и этого не опубликовываю или не распространяю? По причине злой природы людей, которые совершали бы смертоубийства на дне морей путем разрушения кораблей и потопления их вместе с находящимися на них людьми…» К сожалению, запрет Леонардо все еще должен оставаться в силе.
— Понятно, — сказал я, закрывая блокнот. — Значит: «Одно и то же пламя…»
— Вот именно, — закивал Казимир Павлович, — Вот именно: «…и прогоняет тьму и обжигает…».
Да, к сожалению, он прав, И поэтому я не стану раскрывать деталей других интересных открытий, сделанных нашими учеными во время плавания «Богатыря». Нельзя забывать, что мы живем еще в таком мире, где одно и то же пламя может и освещать дорогу и сжигать все живое, в зависимости
Важных открытий было сделано немало. Но на Ученом совете больше говорили о новых загадках, еще ждущих своих исследователей, намечали планы новых работ.
Намечено заняться и проблемами старения, продления жизни. Помните пометку, которую сделал в блокноте Логинов: «Гибель запрограммирована»? Теперь исследователи хотят разобраться, как и где записана в нашем организме программа старения, — может, удастся менять ее, исправлять?
Предложения летят со всех сторон:
— Опреснитель по типу альбатроса…
Казимир Павлович предложил включить в план специальные исследования над каракатицами: каким образом они так быстро и легко могут перемещаться с одной глубины на другую?
— Есть серьезные подозрения, что вертикальное движение осуществляется исключительно за счет способности каракатиц каким-то образом менять химический состав воды в своем организме и тем самым по желанию то увеличивать, то уменьшать ее плотность и, следовательно, удельный вес, — высказал предположение Казимир Павлович.
Сидевший рядом Волошин толкнул меня локтем в бок и возбужденно зашептал:
— Красивая идейка! Представляешь, если удастся применить тот же метод в мезоскафе? Никаких водяных цистерн, никакого балласта. Вот тогда мы поныряем!
Предложение тут же вызвало споры. Уже одна за другой выдвигались разные гипотезы…
Я вышел на палубу и поднялся на мостик, чтобы узнать от вахтенного, скоро ли покажется хоть какая-нибудь земля.
С другой стороны мостика в рубку вошел капитан. Он зачем-то оглядел в бинокль пустынный горизонт, а потом выдал, ради чего пришел: поспешно посмотрел сначала на компас, потом на карту с приложенным контрольным курсом и удовлетворенно крякнул:
— Так держать!
Пожалуй, этими словами лучше всего и закончить рассказ о нашем плавании и пережитых приключениях.
Хорошая, приятная команда. Она обещает новые удивительные загадки и новые приключения…
Так держать!