Гость из прошлого
Шрифт:
– Все, с меня довольно! – Саша скрестила руки на груди. – Баста! Я дурею от тебя! Я больше и минуты не могу слушать твою галиматью!
– А я все самое главное уже сказал. Мое предложение о совместном отъезде в столицу остается в силе.
– Да? Где же логика? – возмутилась Саша.
– Ты ищешь логику в любви? – Муромов пожал плечами. – Не любила ты, что ли?
Саша повернулась и побежала к крыльцу подъезда. Она взлетела по ступенькам и опомнилась только тогда, когда в коридоре столкнулась нос к носу с матерью. Та смотрела на дочь с упреком.
– Ничего не спрашивай! – угрожающе
Не нужно было обладать чутким слухом, чтобы услышать сдержанные рыдания. У Риммы Григорьевны сердце сжалось. Впервые за много лет она вдруг испугалась, что дочь повторит ее судьбу: останется одна с ребенком, всю жизнь будет пытаться выбраться из болота собственных ошибок и когда-нибудь устанет бороться и сложит руки. Раньше такая перспектива не приходила Римме Григорьевне в голову. Она жила с твердым убеждением, что ее дочь – личность яркая, характерная, ее ждет интересная жизнь, но, судя по всхлипываниям, доносящимся из ванной, пока у Саши была полоса если не черная, то глубоко серая.
Глава 11
На этот период пришелся развод с Муромовым, окончание интернатуры, работа в районной поликлинике психиатром. Родители Романа сделали то, на что она рассчитывала: помогли ей получить это место при распределении. Ей даже не удалось выразить им свою благодарность: они категорически не захотели ее видеть. Их пренебрежение Александра пережила спокойно. Гораздо сложнее было с Романом. Он откровенно страдал, но остатки чувства собственного достоинства не позволяли ему оставаться рядом. Саша старалась не обращать внимания на уколы совести. В конце концов, она подарила ему себя. Он ведь об этом мечтал? Он осуществил ее мечту, она – его. Они квиты.
После развода прошла пара месяцев. Муромов периодически названивал, интересовался ее работой. Саша понимала, что он ждет от нее приглашения. Наверняка Роман считал, что у нее нет повода отталкивать его. В конце концов, он не хуже тех мужчин, которые были в ее жизни. Ни один из них не говорил о своих чувствах так открыто, так много. А однажды он позвонил, чтобы снова предложить ей уехать вместе с ним.
– Ты правда этого хочешь? – испытывая злорадное удовлетворение, спросила Саша.
– Конечно. Я хочу, чтобы ты была со мной.
– Рядом с такой светлой личностью и такая потаскуха, как я, станет святой. Ты так считаешь?
– Я однажды проявил ужасную неделикатность. Не нужно напоминать об этом, – поникшим голосом ответил Муромов.
– Короче, спасибо за все, Ромка. Прощай. Желаю тебе встретить ту настоящую, честную и достойную, с которой ты будешь счастлив. И не звони мне больше. Не надо.
Римма Григорьевна, разобравшись в ситуации, в очередной раз прочитала дочери лекцию о ее непрактичности и глупости. Саша слушала спокойно. Внезапные вспышки маминого внимания не всегда раздражали.
– С чем ты осталась? – трагическим тоном спрашивала Римма Григорьевна.
– Не с чем, а с кем: с армией нервных, психованных, конченых.
– Я ведь не о работе говорю.
– А у меня сейчас только работа в голове! Карьера, финансовое благополучие, благодарные пациенты – вот это меня интересует…
На самом деле профессия
– По-моему, у нас каждый второй шизофреник. Не потенциальный, а просто, по факту. – Лескова щедро делилась впечатлениями от общения с пациентами с Симоной.
– Ошибаешься, нас гораздо больше! – смеялась подруга.
– Мне не до смеха. В этом всеобщем потоке идиотизма я оказалась не на своем месте. Я словно живу по кем-то написанному сценарию. Живу, зная, что все не так, а изменить ничего не пытаюсь. Так чем же я отличаюсь от тех, у кого раздвоение личности? Кто принимает свои фантазии и болезнь за нечто настоящее, кто не может знать правду…
– Сашка, не бери дурное в голову!..
– И тяжелое в руки – это я помню, помню. Ты не понимаешь, как для меня важно ощущение праздника! – в очередном телефонном разговоре с Симоной Александра пыталась найти ту соломинку, за которую ей следовало бы зацепиться. Что-то найти в себе такое, за что можно и даже нужно себя любить. Лескова точно знала, что без этого ощущения все чаще хочется лечь спать и не проснуться. Скучная серая жизнь, с периодическими ничего не значащими встречами, мимолетным сексом – надоело. Последний бойфренд, кажется, скоро узнает о своей отставке. Ни один мужчина так и не смог удержаться в ее сердце, а может, и не пытался? Она ведет себя так, что рядом с ней любой самый сильный мужчина засомневается в своих достоинствах.
– Саня, ты на своем месте, не бузи! – настаивала Симона. – Все еще устроится: и личная жизнь, и карьера. Слышишь, у тебя все замечательно. Ты только захоти – любой мужчина будет у твоих ног.
– Не успокаивай меня. Я же не маленькая. Мама и та смотрит на меня с такой жалостью – это невыносимо!
– Да, на Римму Григорьевну не похоже. – Симона знала об отношениях между матерью и дочерью. Сашка столько слез выплакала, прежде чем перестать расстраиваться из-за их размолвок. – Она, может, новую стратегию применила, а тебя зацепило. Нет повода, чтобы так себя грызть. Проблема в том, что нам, женщинам, нужен настоящий мужчина. Такой, чтобы как стена, чтоб доверять, чтоб всю себя отдать и ни разу не пожалеть об этом. Вот задачка!
– Ты потише говори, а то твой услышит – не соскучишься! – Александра знала о непростых отношениях Симоны с мужем. Денис Леонидович давно показал, кто в семье главный и можно ли с этим спорить.
– У него есть свои достоинства и недостатки, – как-то вяло реагировала Симона.
– Да ну?.. Надолго тебя хватит?
– О чем ты?
– Лежать, придавленной стеной сколько выдержишь? Дышать ведь скоро нечем будет, Сима!
– Саша! Я разберусь. Я уже думаю над этим.
– Уже? Ха! – с невесть откуда взявшейся злостью засмеялась Саша. – Столько лет прошло, а ты только думать начала!