Гостья из его снов
Шрифт:
Но она этого не сделала.
Бормоча слова соболезнования, Мия пожала бесконечное количество рук. Затем собралась с духом и поцеловала мать Ричарда, заглянув в холодные голубые глаза.
— Мисс Стюарт. — Эти два слова с трудом слетели с губ миссис Карвелл.
— Мне очень жаль, — ответила Мия, желая, чтобы скорее прошла ее очередь и все закончилось, но Хью Карвелл в это время обстоятельно беседовал с одним господином в черном костюме. Мия поняла, что ей придется побыть с матерью Ричарда еще какое-то время.
— Это благо, — произнесла Розалин хорошо поставленным голосом. — Ричард очень страдал.
Вежливость
И в чем же благо?
В чем же оно, когда молодой мужчина двадцати восьми лет умер?
Сделав глубокий вдох, Мия постаралась успокоиться и подавить зарождающуюся внутри ярость. Убедив себя в том, что Розалин Карвелл все же скорбит и не Мии ее судить, она облегченно вздохнула, когда, наконец очередь продвинулась. Хью вежливо пригласил ее в пятизвездочный отель на поминки, которые состоятся после кремации. Он даже не узнал Мию, не вспомнил, что именно ее отца он безжалостно выкинул с работы семь лет назад.
Неожиданно ее рука вдруг очутились в руках у Итана. Ей не нужно было поднимать глаз, чтобы убедиться, что это именно его рука. Стоя рядом, Мия чувствовала силу, исходившую от него.
— Мия, — произнес он тихо. Она чувствовала, как его взгляд упирается прямо ей в макушку. Сама же она не отрывала глаз от земли. — Спасибо, что ты пришла. Я знаю, Ричард был бы рад…
— Откуда? — Она посмотрела прямо ему в глаза. — Откуда ты знаешь, что Ричард был бы рад, когда ты с ним почти не разговаривал?
Мия не собиралась ничего выяснять. Не хватало только скандала на похоронах! Она просто хотела, чтобы все закончилось поскорей. Зачем же сейчас она напрашивается на неприятности? Зачем вызывающе смотрит в лицо человеку, который не только разбил ее сердце, но и разрушил жизнь ее отца? Почему она не ушла, сохранив последнюю крупицу собственного достоинства, а выставляет свою боль напоказ? Почему она подвергает сомнению его любовь к брату?
Итан отвел глаза, не в силах выдержать взгляда двух сверкающих драгоценных камней, которые всегда притягивали его. Эти два голубых озера, однажды забравших его сердце. И, сам того не желая, Итан невольно вспомнил их первую встречу, когда Мия покорила его одной лишь улыбкой.
…Он вошел в массивные стеклянные двери, и официантка подвела Итана к столику на балконе, где сидела она. Ее золотистая кожа светилась в лучах вечернего солнца. Глаза были скрыты за темными очками, в которых отражался океан. Тонкое льняное платье цвета зелени, под которым угадывалось изысканное нижнее белье, облегало ее стройную фигуру, на ногах были серебристые босоножки. Каждую деталь Итан успел рассмотреть за секунду. И лишь затем его взгляд упал на золотые волосы девушки — густые, роскошные, они были собраны в тугой пучок на затылке. Тонкая изящная шея и соблазнительно танцующие серебряные сережки в ушах дополняли картину. Даже если бы официантка отвела его к другому столику, Итан обязательно бы подошел, чтобы познакомиться с этой невероятно привлекательной женщиной. Но, по счастливому
— Мия Стюарт. — Она улыбнулась и протянула ему изящную руку, а Итану пришлось напомнить себе, что сегодня его привели сюда лишь дела.
Дела, твердо напомнил себе Итан, заставляя себя пожать ее руку. Ричард пропал, и эта дама наверняка знает, почему.
Ниточки расследования привели Итана к ней. Мия Стюарт — современная женщина прогрессивных взглядов, хиппи в душе, художница и подруга Ричарда.
Мия Стюарт — дочь управляющего отелем «Кэрнс». Управляющего, за которым тайно ведется наблюдение. Некоторые из его денежных переводов привлекли внимание Итана еще в сиднейском офисе, о чем он сообщил отцу. Если бы подозрения Итана подтвердились, то Коннор Стюарт не только сразу же покинул бы свой пост — его запястье украсили бы уже не золотые часы в награду за службу, а полицейские наручники.
— Меня зовут Итан. — Протягивая руку, он с трудом смог сохранить интонацию безразличия и улыбнуться дежурной улыбкой. Мия пожала ему руку, сняв другой рукой свои солнечные очки. — Спасибо, что согласились встретиться.
— Как же я могла не согласиться? — Она пожала плечами. — Все это звучит очень загадочно. Ричард исчез, и вы полагаете, что я знаю о его местонахождении. Вы меня заинтриговали.
— Это я заинтригован, — ответил Итан спокойно. — Вы же его девушка, но понятия не имеете, где он…
— Вы все неправильно поняли.
— Я так не думаю… — начал Итан, но Мия перебила его:
— Вы понимаете, мы с Ричардом всего лишь друзья.
Теперь она была без очков, и он увидел ее глаза цвета морской волны, окаймленные густыми темными ресницами. Эти глаза были божественны, как небеса, глубокие, как океан, блиставший перед ними. И у Итана, впервые за последние десять лет, проступил румянец на лице от одного лишь взгляда обворожительной и пленительной женщины.
Именно в этот момент Мия Стюарт завладела его сердцем…
— Я знаю, что вы с Ричардом были близки. — Его рука все еще не отпускала ее руку, а темно карие глаза внимательно смотрели на нее. Голос Итана был спокоен, не осталось и следа от растерянности, охватившей его в церкви. — Я знаю, что последние недели были сущей пыткой, да и сегодня тебе очень непросто! Он посмотрел вниз, и Мия почувствовала, как кровь приливает к лицу. Краска залила бледные щеки, а сердце забилось с бешеной скоростью, когда она почувствовала на своем теле его пристальный взгляд. Воздух обжег ей легкие, когда Итан посмотрел на оформившуюся выпуклость ее живота под черным платьем. Мию словно обжег взгляд его темных глаз, когда он скользнул взглядом по ее рукам — очевидно, в поисках обручального кольца. — Ты и твой друг придете на поминки после кремации?
— Я пришла одна.
Итан кивнул. В его взгляде ничего невозможно было прочесть. Как будто он носил черные очки, скрывающие все эмоции.
— Наверное, нам надо поговорить…
— Я думаю, что здесь особо не о чем разговаривать, не так ли?
— Я говорю о Ричарде. — Показалось, что впервые Итан чувствует себя неудобно, но он тут же взял себя в руки. — Я имею в виду поминки. Ведь важно отдать дань памяти, скорбеть…
— Я сделаю это по-своему, — опять перебила его Мия. И ей уж точно не нужно разрешение Карвеллов, чтобы скорбеть.