Государь Руси

Ланцов Михаил Алексеевич

А вот нашему герою это было совсем ни к чему.

Зачем договариваться и сковывать себя дополнительными обязательствами. Да еще под очень призрачные выгоды, которые может быть когда-нибудь наступят. Безусловно, стелили они мягко. Но ехать – ему. И санки тащить, тоже ему. Поэтому, утомившись в корень, он тяжело вздохнул и хлопнул рукой по столу.

Наступила тишина. Достаточно напряженная. Представители общины были в должной степени наслышаны о делах Ярослава и его приемах. В том числе и массовых жертвоприношениях, откровенно пугающих всех присутствующих.

– Друзья, – устало сказал наш герой. – Я думаю,

что мы в пустую тратим время.

– Вы не хотите с нами договариваться? – Осторожно осведомился глава общины.

– Дело не в этом. Вот вы – под кем ходите? Вот прямо сейчас, кто ваш господин?

– Только лишь Господь бог наш.

– Не верно, – покачал головой Ярослав. – Формально вашим государем сейчас является халиф. Прямо здесь и сейчас это мало что значит. Однако, если смотреть на букву закона, то вы сами себе не принадлежите. И любые договоренности могут быть ограничены или отменены вашим государем. Так?

– Но ведь после вашей славной победы мы отойдем под руку Василевсу. А вы его соправитель.

– Младший соправитель. Вардан – глава государства, я лишь помогаю ему. Поэтому, если он посчитает, что наши договоренности не нужно выполнять, то он их отменит, либо приостановит, запретив выполнять. Это – плохая стратегия.

– А что вы предлагаете?

– У славного Рагнара, да не опустеет его кубок в славной Вальхалле, закончились сыновья. Все они, как мой друг Ивар, уже обрели свое графство. А разрываться на несколько владений в сложившейся ситуации опасно. Погнавшись за двумя зайцами можно потерять оба владения.

– Ты думаешь? – Спросил Ивар.

– Уверен. Тебя просто растащат и вынудят метаться. Поэтому, прежде чем идти в поход на Британию, я бы рекомендовал продать твое графство тому, кто больше даст. В конце концов, когда ты станешь ригом Уэссекса, тебе понадобятся деньги.

– Хм… – задумчиво пожевал губы Ивар, но возражать не стал. Ярослав же продолжил.

– Уважаемый. Я охотно буду вести дела с вашей общиной. И куда глубже расширяя наше сотрудничество, чем вы предлагаете. Но мне нужны гарантии. А гарантии вы сможете дать, только если провозгласите возрождение Израиля. Само собой, под рукой любимого дядюшки. Но не в полной воле, а как вассала с достаточно широким самоуправление.

– Но… – чуть ли не подавился собственными словами и мыслями предводитель делегации.

– Разумеется, – продолжил Ярослав, – Иерусалим, Вифлеем и кое-какие иные, важные для христиан города перейдут в прямое управление Иерусалимского патриарха. И доступ к ним будет неограничен для паломников. Остальные же земли Иудеи окажутся владениями возрожденного государства, что почивало в забвении вот уже восемь веков.

– Но кто возглавит его? – Растеряно спросил коэн.

– Какая разница, – пожал плечами Ярослав. – Выберете кого-нибудь. Если не уверены в его мудрости и здравомыслии – составьте совет мудрецов в качестве советников при нем. С правом заблокировать любое решение, если единогласно за это выступят. Первосвященника снова выберете, он станет наставлять нового вашего монарха. Детей его воспитаете уже сами, чтобы образованные были, мудрые и осторожные, а не как привычно для аристократов – распущенными бездельниками, ошалевшими от вседозволенности. В общем – это не моя проблема, а ваша. И я не вижу никаких сложностей в ее разрешении.

– Легко сказать, – уклончиво произнес

собеседник. И все присутствующие члены делегации, согласно закивали.

Следующий час обсуждали детали предстоящего дела и составляли буквально на коленке документ. Подписали. И разошлись. Празднование же решили отменить, ибо война. И пока халиф не будет разбит – негоже праздновать.

– И зачем тебе это? – Спросил Ивар.

– Не знаю, – пожав плечами, ответил с улыбкой Ярослав и отхлебнул прекрасного вина.

– Ты так никогда не поступаешь. – Возразил Ивар. – Не хочешь рассказывать?

– Если бой будет тяжелым, и мы понесем большие потери, то я не хочу, чтобы нам ударили в спину.

– Ты так не уверен в победе?

– Иерусалим хорошо укреплен. Сколько там войск – никто не знает. Кроме того, к халифу могут подойти союзники от арабов. Поверь – будет жарко. И, если честно, я не хотел участвовать в этом походе. Эти земли – древнее поле боя. Последние четыре тысячи лет здесь постоянно кто-то сражается. Здесь буквально все камни пропитаны кровью бесчисленного количества погибших. Представь сколько предсмертных проклятий здесь произнесено. Сколько неупокоенных душ бродит. Это место – последнее, куда я бы отправился добровольно. Но политические обстоятельства оказались сильнее.

– Ты же объявил Крестовый поход… – удивился Ивар.

– Я? Я ничего не объявлял. Его объявил Патриарх. Я же просто не стал опровергать его слова, ибо это лишено смысла. Так или иначе, но я в этих краях чувствую себя очень настороженно. Там, в Египте, могила моего далекого предка. Он хранил меня и защищал от той удушливой ауры, что окутывала те земли. Здесь же его нет рядом. Поэтому я осторожен как никогда.

– Мне неожиданно слышать от тебя такие слова.

– И, я надеюсь, ты не станешь их рассказывать кому бы то ни было. Ты мой союзник и друг. Нам с тобой предстоит пройти через много боев стоя плечом к плечу. И я хочу, чтобы ты понимал – здесь место гиблое. Оттого никому и не предлагаю.

– Как же местные живут?

– Мне самому не ведомо. В любом случае, чем быстрее мы завершим этот поход, и чем аккуратнее это сделаем, тем лучше. Для всех нас лучше. А местные пусть как-нибудь сами договариваются со своими духами.

Ивар ушел от Ярослава очень загруженный. И наш герой был уверен – проболтается. Он специально его накручивал так, чтобы проболтался. Во всяком случае, братьям точно расскажет. А те еще кому-то. Что позволит на какое-то время оградить эту земли от излишне назойливых завоевателей. Зачем это Ярославу? Не зачем. Просто не хотелось, чтобы его детище, пусть и сотворенное стихийно, издохло слишком быстро.

Отхлебнув еще немного вина, он посмотрел за окно. Там было темно. Лишь звезды и луна сияли на безоблачном небе. А где-то там, в Константинополе, оставалась его супруга. При дворе Василевса с обещанием последнего, обучить Пелагею всему необходимому, что полагалось знать знатной матроне, достойной состоять в августейшей семье.

Очень удобный шаг. Ведь таким образом Ярослав оставлял Вардану заложника на время этой операции. Из-за чего Василевс чувствовал себя более спокойно и уравновешенно. Причем, если Пелагея погибнет, это будет на руку Ярославу. Не только открывая ему возможности для нового династического брака, но и снимая с него всякую ответственность за подобную форму «развода».