Государь
Шрифт:
– Полинка!?.. Доча, где ты там у меня?
Завершивший свои непонятные процедуры родитель вид имел расслабленный и добродушный.
– Па-ап?..
– Солнышко мое, что-то я проголодался...
Заметив на лице дочери явственное удивление, мужчина успокаивающе махнул рукой:
– Знаю-знаю: сразу после ванны есть вредно, скоро обед, нельзя перебивать аппетит и все прочее. Но хоть чай с лимончиком и пару бутербродов с сыром мне можно?
Удивление на девичьей мордашке стало еще сильнее, вдобавок к нему добавилась легкая обида и осуждающий взгляд.
– Тогда один, но с колбаской?
Откинувшись на спинку стула, глава семьи нарочито шумно сглотнул, вздохнул и печально пригорюнился:
– Дожил! На старости лет родная дочь голодом морит.
– Папа!..
– А что, нет? И вообще, вы с Пашкой в последнее время какие-то странные стали...
В общем, предложение о вызове дяди Витали прошло, что называется, "единогласно и под бурные и продолжительные аплодисменты". Единственно, подросткам пришлось запастись терпением, потому что на момент звонка мужчина как раз уехал из города по каким-то своим делам - а перепады поведения у отца уже откровенно начали пугать.
Динь-дилинь-дин!
– Дядь Виталя!!!
Ухнув от веса пятнадцатилетней "пушинки", резко повисшей на его шее, долгожданный гость бережно приобнял Полину. Затем похлопал по плечу более сдержанного в выражении своих чувств Павла, мимоходом обронив сакраментальное:
– Вырос то как! Скоро меня обгонишь.
Устроив одежду на вешалке, мужчина глянул на себя в зеркало, машинально огладил усы и поинтересовался:
– Ну, где хозяин?
Узнав, что оный ни свет не заря нарядился в самый лучший костюм и куда-то ушел, отставной майор слегка удивился. Затем он уперся взглядом в изогнутую рукоятку палочки-трости, стоящей в уголке прихожей, и удивился уже гораздо сильнее - потому что прекрасно помнил, как друг язвил и матерился насчет своего передвижения "на трех опорах". Вернее сказать, как его это расстраивало. Это что же, он вновь стал ходить без палочки, и даже не поделился с ним такой радостью?
– Так, мелочь пузатая, а теперь повторите все то, что вы мне протрещали по телефону еще раз, и поподробнее!
Выслушав "исповедь" близняшек, мужчина нехотя заглянул внутрь секретера в комнате друга, где ему указали на короткую шеренгу разнокалиберных баночек (содержимое некоторых из них пахло столь гадостно, что его непроизвольно передернуло). Продолжая осмотр, он потыкал пальцем в бумажный "патронташ" небольших одноразовых шприцов, глубокомысленно похмыкал при виде стопки вскрытых упаковок с витаминами в ампулах, и непроизвольно обласкал взглядом едва початую бутылку спирта.
– М-да!..
Подростки на это утверждение лишь согласно кивнули.
– Павлуха, а что ты там говорил про интернет и какую-то чепуху?
Вместо ответа парень подвел гостя к отцовскому компьютеру и легонько пнул системный блок, ловко попав большим пальцем ноги по кнопке включения.
– Лень-матушка?
– Ага, она самая.
Воткнув флешку в один из разъемов на клавиатуре, подросток заметил, со скрытой гордостью за себя любимого:
– Так-то батя все стирает, но я тут по случаю одну интересную программку наковырял... Вот, последние загрузки.
На экране замельтешили чертежи какой-то конструкции. Или механизма? Разумеется, поясняющие надписи тоже присутствовали, вот только - исключительно на английском
– Поля, ты у нас отличница, а ну-ка переведи?
– Э-ээ, жаку... Жаккардова машина .
Двое подростков и один зрелый мужчина озадаченно переглянулись. Вот только озвучить хоть какие-то предположения и версии они так и не успели:
Щелк!
Дружно дернувшись от резкого звука закрывшегося замка, троица "дознавателей" повернула головы к входной двери - после чего комнату как-то разом заполонили неловкость и смущение пополам со стыдом:
– Жорка, привет...
– Ой пап, ты уже вернулся? А мы тут... Ну, это. Вот?
Вернувшийся столь не вовремя (и неслышно!) родитель окинул всех присутствующих в его спальне нечитаемым взглядом, и как-то равнодушно подсказал:
– Любопытствуете содержимым моего компьютера. И секретера.
Пока вернувшийся хозяин раздевался, близнецы успели обменяться паническими взглядами и неслышными тенями скрыться в своей комнате - Виталий не только придумал подходящее оправдание, но и обратил внимание на то, что его друг изрядно прибарахлился. Новое, и даже по виду очень дорогое зимнее пальто, перчатки и меховая шапка, ботинки... Обрадовавшись тому, что появилась хорошая тема для начала разговора, он как раз собрался задать первый шутливый вопрос - однако же, отставному майору опять не свезло:
– Солнечная! У нас гость, а на столе пусто. Это как понимать?
Если бы какой-нибудь художник смог запечатлеть Полину в течении последующих десяти минут, то его работа вне всяких сомнений называлась бы "Идеальная дочь".
– Малыш, набери мне горячую ванну.
А вот Павел на модель для портрета "Идеальный сын" Павел откровенно не тянул, скорее уж на "Рыцаря угрюмого образа".
– Ну а ты, Дающий жизнь , покамест потрапезничай, угостись чаем - после чего и поговорим.
Виталий недоуменно сморгнул и неуверенно улыбнулся.
– Ты это мне, что ли, Жора?
Не дождавшись ответа, гость все же прошел на кухню, где и был в полном соответствии с прозвучавшими указаниями обильно накормлен и напоен. А к тому моменту, как скатерть придавило донышко заиндевевшей бутылки с водкой, из ванны показался и сам хозяин - в одних лишь домашних штанах и тапочках, благодушный и чем-то безмерно довольный.
– Ексель-моксель, Жорка! Ну ты и отощал!..
Действительно, тот Георгий, каким его помнил друг, сильно изменился - и непонятно, в хорошую или плохую сторону. Прежде плотное тело с остатками былой роскоши (в смысле кубиков на прессе) сильно усохло, бесследно исчезли намечавшиеся валики жира по бокам - оставив после себя лишь сильно выпирающие ребра. А еще тугие жилы и мышцы, перекатывающиеся под кожей при каждом движении наподобие живых змей.
– Жора, с тобой явно что-то не так. И если...
– Стоп.
Накидывая на себя халат, хозяин негромко распорядился:
– Дети, ступайте к себе. Продолжай, Дающий жизнь.
Разумеется, подростки послушно выполнили распоряжение отца. И так же разумеется, что долго пятнадцатилетние детки в своей комнате не высидели - спустя всего пять минут они молча пихались возле поворота на кухню, соперничая за лучшее место и возможность без помех "погреть уши" во взрослом разговоре.
– ... ты же умер?!!