Государственной тайной тропой
Шрифт:
Разумеется, жанр фантастики так и просит присобачить не только имя столичного града, скажем - Париж, но и беспечно объявить невзначай и фамилию легендарного Президента, покусившегося на лакомую
Но не след путать грядущих историков такими трюками. Хотя самим историкам очень блазнилось бы пожонглировать хоть намеками на конкретику в печатных изданиях Они ведь, историки, сами по себе несусветные фантазеры, почище барона Мюнхгаузена. Напридумывали в комментировании прошлого такого, что нам видны в потерянном прошлом только взаимоисключающие противоречия. Легко оказаться задавленным в толкучке фактографов, оракулом прошлого. Приходится полагаться лишь на слухи и изустные мнения бескорыстной отставной обслуги Тропы.
Слухи, не имея научного или юридического официоза, неопровержимы, непотопляемы. И согласно им, наш омузыкаленный рак-экспонат попал-таки на закуску анонимного, но всемирно известного Президента.
Отставники, собравшись порой сходкой на праздник Дня пограничников, особенно живописуют именно эту сцену среди прочих приключений на Тропе.
– И вот он, Президент, с утрянки потянулся в постели, глазки протер, привстал и в ночном халате к столику присел, жмурясь. Тут официанты влетают, закусить несут, минералки тож - после ночного приема.
Всякую всячину накрывают на столик. Ну, личность грандиозная, а тоже человек. Рюмку коньяка тяпнул, минералки глотнул и с блюдечка рака снимает. Сам очистил от шелухи - демократ! Начал жевать, чмокнул, охнул, а раковая шейка уже в животе! Глаза выкатил, отплевывается и слова молвить не может. Паника, братцы! Но ничего. Болей нет.
Отплевался, официантов прогнал, охрану вызвал. Отдал распоряжения, задумался, голова садовая. А дела не ждут, их делать надо. Обошлось, и ладно. Только с этой поры, братцы, на званых приемах, случается, в животе Президента музыка играет. То "Боже, царя храни", то "Интернационал". Оттого и завел с нашей великой Державой какие надо, почтительные, вполне нейтральные отношения.